Стажер
Шрифт:
– А куда это они всех зовут-то, а, Шептун?
– Да развлечения у них тут такие. Раз в десять лет собираются самые оголтелые мужики и дубасят друг друга до полусмерти.
– А зачем им это?
– удивился Ник.
– Кому чего, - проворчал по своему обыкновению Шептун.
– Кто молодуху хочет заполучить, кто Величайшую Просьбу, а кто и просто покрасоваться перед толпой.
– А что за просьба-то такая, величайшая?
– Ник хотел было спросить про "молодуху", но как-то постеснялся.
– А кто все испытания пройдет, тот может просить, что ему надобно больше всего.
– Какой интересный
– Это все от безделья!
– Шептун явно не одобрял его заинтересованности.
– Столько здоровых молодых мужчин калечат друг друга. А ради чего? Вот скоро накличут Исход, вот тогда и посмотрим.
Ник решил больше с вопросами к старику не приставать, и всю дальнейшую дорогу они прошагали молча. Уже совсем стемнело, как Шептун вдруг схватил его за руку и увлек за собой сквозь явно декоративный кустарник. Там, чуть поодаль от калитки, их уже поджидал человек с фонарем в руках. Молча кивнув, мужчина повернулся и быстрым шагом пошел к видневшемуся в темноте силуэту дома. Они так же быстро последовали за ним.
Когда Чет открыл дверь и пропустил в залу гостей, Фрайс грузно поднялся со своего кресла, постаравшись натянуть на себя самую приветливую улыбку. Он быстро кивнул Ричу и внимательно оглядел его спутника. "Здоров! Ничего не скажешь. Когда в дверь входил, даже пригнулся слегка..." - отметил про себя Фрайс.
Незнакомец стоял в дверях и улыбался во все свои крепкие белые зубы.
– Ну что же вы стоите!
– радостно воскликнул Фрайс, стараясь как можно искренне показать свое радушие.
– Проходите и устраивайтесь, где пожелаете.
– Тем не менее он жестом показал на низкий диванчик, приглашая Ника присесть на него. Фрайс был невысокого роста и не любил общаться с людьми выше себя. Он в свое время специально заказал такой диван. Посетители, когда садились на него, оказывались внизу. Теперь уже им приходилось смотреть на хозяина, восседающего на высоком кресле, снизу вверх, что давало тому некое психологическое преимущество. А если учесть, что сидеть на диванчике было еще вдобавок и неудобно, колени оказывались почти на уровне лица, то от этого эффект только усиливался. Ник, поблагодарив, сел, слегка развалившись и вытянув вперед во всю длину свои ноги. Похоже, чувствовал он себя на нем весьма комфортно. Рич незаметно улыбнулся. Он давно знал о фокусе Фрайса и всегда садился на стул рядом с его столом.
– Ну что, не будем нарушать традицию?
– Фрайс ловко откупорил бутылку "Лаврейского" и кивнул в сторону стола, загодя сервированного различными яствами и деликатесами.
Когда бокалы были наполнены, хозяин спросил:
– Вы останетесь посмотреть на Празднование? На этот раз Ритуал обещает быть еще более зрелищным. В нем примут участие, как я слышал, несколько воинов айваров. И ходят слухи, Высочайший Гурт выставит своих бойцов. Боюсь, что наши дальше первого испытания не пройдут.
– Придется задержаться, - Шептун скривился.
– Эти лентяи из казначейства, видите ли, не получили еще подтверждения от канцелярии.
– О! Это одна из их любимых отговорок, - расхохотался Фрайс.
– Я похлопочу, но только после Празднования. Сейчас бесполезно, они уже наверняка начали отмечать. А ты, Ник, - без всякого перехода
– К сожалению, еще не доводилось, - Ник развел руками.
– Наверное, издалека к нам пришел?
– словно мимоходом поинтересовался Фрайс.
– Лучше сказать, прилетел, - поправил его Ник, - только в это никто не верит, даже он, - Ник кивнул на Шептуна.
– Вот как?
– нисколько не удивился Фрайс.
– Ты умеешь летать?
– Люди сами по себе не могут летать, нужны специальные...- Ник задумался, - нужны специальные приспособления. Боюсь, мне не хватает слов из вашего языка, чтобы это объяснить, - Ник виновато потупился.
– Не хватает слов, значит? Интересно. Ну ничего, ничего, - словно успокаивая его, проговорил Фрайс.
– Ну и где же ты жил до этого?
– Мы уже общались с Ником на эту тему, - пришел тому на помощь Шептун, - у тебя сохранилась карта?
– Ты хочешь?
– вместо ответа спросил его Фрайс.
– Да. Покажи ему.
Фрайс постоял какое-то время, словно раздумывая. Потом все же решился и направился в глубину зала. Через некоторое время он вернулся, держа в руке свернутую в трубочку карту, с виду напоминающую кусок пожелтевшего пергамента. Фрайс аккуратно развернул его и, положив на стол, прижал с двух сторон увесистыми на вид статуэтками. Все трое склонились над картой.
– Ты что-нибудь в ней понимаешь?
– с сомнением, даже чуть с пренебрежением, спросил Фрайс у Ника.
– Подождите, - Ник нахмурился.
– Это же Быстрая Вода?
– Правильно, - приободрил его Шептун.
– Тогда это Лес, - Ник ткнул пальцем в левую часть карты, - а это тогда, получается, Город. Тут степь, здесь скалы, забыл, как вы их называете.
– Неплохо, неплохо, - проговорил Фрайс.
– Только, видимо, это устаревшая карта или масштаб нарушен, - Ник не заметил, что произнес слово "масштаб" по-русски. Однако его, судя по всему, прекрасно поняли.
– Сейчас Лес намного ближе, чем показано здесь.
– Интересно...
– протянул Фрайс. Он старался ничем не выдать своего удивления. Им с Ричем, чтобы разобраться в этой старинной карте, понадобилось куда больше времени. А этот дикарь, как про себя думал о Нике Фрайс, запросто читал ее.
– Меня больше интересует не это, - как ни в чем не бывало, продолжал тот, - по карте видно, что мы, - он как бы обвел по ее контуру пальцем, - окружены, как это у вас называется?
– Мировая Гладь, - Фрайс весь напрягся.
– Назовем ее так, - Ник, казалось, не замечал ничего вокруг.
– А покажите мне, пожалуйста, - он запнулся, подбирая слова, - более полную карту...
– Более полную?
– как можно небрежнее ответил Фрайс. На самом деле он был в полной растерянности. Разговор самым неожиданным для него образом свернул с заранее намеченного им русла на зыбкую почву. Дальше шли только совершенно засекреченные исследования, о которых знало ограниченное количество доверенных людей. Ни Рич, ни тем более Найденыш в их число не входили. Что из этого следовало? Фрайс лихорадочно просчитывал варианты. Кто этот дикарь? Шпион степняков? Айваров? Может, за этим стоит Судья? От этого старого хитреца, славившегося своими непредсказуемыми многоходовками, можно было ожидать любую пакость.