Стажер
Шрифт:
– Думаю, что смогу убедить командира отдельной Тридцать восьмой эскадры не поднимать большого шума.
– -хитро прищурился Элмер: - а потом будет поздно. Ведь любой имперский передатчик в своих схемах обязательно использует субчастотные усилители или шунты. После срабатывания ю-зет у них уже не будет возможности обратиться за помощью.
– Даже если мы выиграем этот бой... остается еще нуль-портал в Антлантуме. Через него Империя в любой момент может бросить сюда легионы своих солдат, стоит только Марку попросить Орден и указать на нарушение Великой Конвенции, как те дадут ему столько порталов, сколько он
– снова герцог Свен.
– Все мы знаем, что частью Великой Конвенции является и договоренность о том, что Орден не вмешивается в мирские дела. Это во-первых. А во-вторых, Откуда Орден узнает об нарушении Конвенции? Он может узнать об этом, так же как и Марк - только через три месяца. За это время мы уже успеем перевооружить наши войска и сможем противопоставить себя Империи. Вспомните прецедент с системой Аль-Суи. Орден не вмешался тогда, потому, что хоть и была нарушена Великая Конвенция, но восстановление статус кво означало бы еще большие нарушения и жертвы. Конечно, Альянс потом выплатил бешеные штрафы за нарушения Конвенции, плюс на полгода был лишен всех своих нуль-т полномочий, однако система Аль-Суи вот уже две сотни лет является полноправной собственностью Альянса. И потом, потом мне кажется, что я смогу гарантировать и невмешательство Ордена.
– Это они сами тебе сказали?
– приущрился герцог Свен.
– Представь себе - да.
– Хм...
– задумался Свен. Орден не нарушал данных обязательств, даже данных устно. Просто иногда он, скажем так, довольно вольно трактовал эти обязательства.
– Неужели радиус действия вашей субчастотной бомбы так велик, что подрыв одной на границе системы, во время боя, выведет из стоя аппаратуру на Вериоке?
– Орг Деклан заворочался в кресле грузным носорогом.
– А кто вам сказал, что у нас одна бомба? Если понадобится, мы можем засыпать все планеты этой системы субчастотными генераторами.
– Мммм...
–
– Ага...
– Что же...
– участники встречи погрузились в молчание, обдумывая информацию. Некоторое время Элмер внимательно следил за ними, понимая, что от их решения зависит судьба его плана. Он уже было собрался снова показать все его плюсы, как вдруг с места встала Элейна, бывшая правительница Сунны.
– Чего же вы ждете?
– сказала она окружающим: - Когда Империя придет и за вами?
– Элейна...
– поморщился Орг Деклан.
– Вы смотрите на меня и втайне усмехаетесь...
– та не обратила на него внимания: - Вы думаете - эта сумасшедшая зашла слишком далеко в своих делах и Империя наказала ее. Но вы забываете одну вещь. Какое право было у Марка Второго судить меня? У моего народа есть свой закон, есть свой правитель. И нам не были нужны их указки снаружи, что делать и с кем дружить. Почему Марк Второй напал на мою страну? Потому, что он и его родственники кормятся на боли и страданиях других!
– Погоди-ка, милочка.
– с легкой иронией сказал герцог Свен: - ты, что хочешь сказать, что император - вампир?
– У него в собственности семьдесят один процент всей военной промышленности Империи.
– ответила Элейна, немного помолчав, добавила: - Да. Он кровопийца...
– Хм...
– задумался Свен. Семьдесят один процент военной промышленности - это многое меняло. Значит императору, может быть и не самому, а его родственникам,
– И сейчас, когда его аппетиты увеличиваются вы все подобны мышам, разбежавшимся по углам и радостно пищащим, когда кот ест кого-то другого. Но помните - пока он не съест всех, он не уйдет отсюда. Или вы действительно всего лишь мыши перед лицом Марка Второго?
– закончила Элейна.
– Итак, приступим к голосованию?
– сказал Элмер, обведя всех взглядом. Он знал, что он выиграл.
Глава 28
– Представляешь, схожу я как-то на поверхность, в порту Рио-Гладо, это на внешней орбите Прайма, там одно время наша эскадра была расквартирована. Так, вот, схожу и сразу же, представляешь, в портовом кабачке снимаю себе одну девчонку. Ножки...
– Иклан присвистнул и пригладил непослушные лохмы, украшавшие его шевелюру.
– А грудь... стакан можно поставить. И торчит прямо вперед, ну как у этой, Укки Лауне.
– Окки Лоуне.
– машинально поправил Перси, встряхивая банку с краской.
– Точно. Я и говорю - Укки. И вот, эта телка вся ко мне прижимается во время танцев, в глаза заглядывает и все такое. Спрашивает про дальний космос и как там, дескать, в бою-то. А я, не будь дурак, перед выходом на поверхность всегда парадный китель надеваю. Там у меня петлицы старые, еще с 'Персея' остались, я одно время на нем стажером ходил. Ну и нашивки остались артиллерийской станции - два скрещенных лазерных излучателя. Издалека на ваши крылышки - один в один похожи. Девки сразу на меня вешаются, думают - пилот истребителя, ха!
– И что, помогает?
– спросил Перси, заканчивая покраску. Отошел на шаг и полюбовался сделанной работой. Они вдвоем с Икланом за двадцать минут навели лоск на симулятор полетов. Закрасили надпись 'дерьмолет', пририсовали желтой краской глаза, когти, все как на настоящих истребителях 'диких котов'. И название написали новое.
– Спрашиваешь! Вашего брата пилота все любят, так-то. Про нас, технарей там, группу обеспечения и выживания и не знает никто. Так, вот, танцую я эдак с ней уже третий танец подряд и она все ко мне коленкой жмется. Я возьми и ляпни, что на этом корабле служу. Она спрашивает, дескать, как у вас там капитан? Я отвечаю как есть - то есть зануда страшный и придира жуткий. Засранец, словом.
– Так и сказал?
– А что, мне? Так и сказал. А она мне - дескать ты знаешь с кем разговариваешь? Я, мол, его дочка. Я смотрю, матерь божья! Точно, немного на нашего старика похожа, а она УЛ вытаскивает и мне в рожу тычет, точно, и фамилия такая же блядская, как у нашего кэпа.
– Не может быть!
– усомнился Перси, присаживаясь рядом с Икланом, вытирающем руки после покраски.
– Вот те крест - так и было. Представляешь, ситуацию?
– Ага... ну и что ты сделал?
– А я ей так спокойно отвечаю - мол, а ты-то знаешь с кем говоришь? Она глазками хлоп-хлоп от неожиданности. Головой мотает. Не знает. Я говорю - вот и хорошо. И ухожу. Вот умора!
– И Иклан звонко рассмеялся.