Стебель травы. Антология переводов поэзии и прозы

Антология

Желание утихло…

Желание утихло, хвост по ветру. Обрублена жизнь, внезапно и беспричинно. Моя собственная кровь разбрызгивает меня по женскому контуру и растекается по городу, разглядывая то, что так неожиданно прекратилось.

– Что случилось с этим сыном мужчины? – восклицает город, и ребёнок плачет от страха в одном из залов Лувра перед портретом другого ребёнка.

– Что случилось с этим сыном женщины? – восклицает город, и прямо на ладони одной из статуй времён Людовиков вырастает пучок травы.

Желание утихло на высоте поднятой руки. И я скрываюсь внутри самого себя, исподтишка подглядывая, спущусь ли я вниз или останусь мародёрствовать наверху.

Я буду говорить о надежде

Я страдаю от этой боли не как Сесар Вальехо. Сейчас мне больно не как художнику, не как человеку

и даже не как простому живому существу. Я страдаю от этой боли не как католик, не как магометанин и не как атеист. Сегодня я просто страдаю. И если бы меня звали не Сесар Вальехо, я страдал бы от этой же самой боли. Если бы я не был художником, я всё равно страдал бы от неё. Если бы я не был человеком или даже живым существом, я всё равно страдал бы от неё. Если бы я не был католиком, атеистом или магометанином, я всё равно страдал бы от неё. Сегодня я страдаю вплоть до самых глубин. Сегодня я просто страдаю.

Сейчас мне больно без объяснений. Моя боль так глубока, что у неё уже нет ни причины, ни недостатка в причинах. И что служило бы её причиной? Где найдётся что-нибудь настолько важное, что оно могло бы оказаться её причиной? Ничто не служит её причиной; ничто не могло бы оказаться её причиной. Но каким образом эта боль зародилась сама по себе? Моя боль порождена ветром юга и ветром севера, как бесполые яйца, которые некоторые редкие птицы сносят от ветра. Если бы умерла моя невеста, моя боль осталась бы той же самой. Если бы, в конце концов, вся жизнь пошла по-другому, моя боль осталась бы той же самой. Сегодня я страдаю вплоть до самых вершин. Сегодня я просто страдаю.

Я смотрю на боль голодающего и вижу, что его голод настолько сильно разнится с моим страданием, что если я уморю себя голодом, на моей могиле всегда вырастет хотя бы пучок травы. Так же обстоят дела и с влюблённым. Сколь животворна его кровь, чего не скажешь о моей, не имеющей источника и не находящей себе никакого употребления!

Ещё вчера я верил в то, что все вещи мира с необходимостью делятся на родителей и детей. Но моя нынешняя боль не относится ни к тем, ни к другим. Для заката ей не хватает спины, а для рассвета её грудь слишком велика; если её поместить в темноту, она не даст света, и если её вынести на свет, она не отбросит тени. Я страдаю сегодня, потому что страдаю. Сегодня я просто страдаю.

Перевод с испанского А. Щетникова

Из испанской поэзии

Хуан Рамон Хименес

Зимняя песня

Поют. Поют.Где поют поющие птицы?Дождь прошёл. Но на веткахвсё ещё нет листвы. Поют. Поютптицы. В какой сторонепоют поющие птицы?Клетки мои пусты.Пуст птичий рынок. Но – поют.А долина так далека. Никого…Я не знаю, где поютптицы – поют, поют! —поют поющие птицы.

Нищие

Хотя бы то, что птичкана лету прощебетала!..– И розы аромат,хранимый нежным взглядом!..– И блеск небес,что высох со слезинкой!..

«Несут золотые стрелы…»

Несут золотые стрелыпогибель лету. И воздухпрозрачной болью наполнен,и кровь напоена ядом.Всё – свет, и цветы, и крылья, —уже готово к отлёту.И сердце уходит в море.О, сколько печали рядом!Холодная дрожь и слёзы.– Куда вы идёте? – Где вы? —У всякого всякий спросит.Ответ

никому не ведом…

«Поэзия, рассветная…»

Поэзия; рассветнаяроса; ночноедитя; прохладная и чистаяистина последних звёзднад хрупкой истиноюпервого цветка!Роса, поэзия;рассветное падение небес на землю!

Утро в саду

Спящий младенец!А в это время птицы поют,качаются веткии улыбается огромное солнце.В тени золотой– столетие или мгновенье? —спящий младенец– вне всякой мыслио мгновенном и вечном! —А в это время птицы поют,качаются веткии улыбается огромное солнце.

Актуальность

Безмерное сердцев глубине каждодневного солнца– дерево, пламенеющее на ветру —единый плод лазурного неба!Возвеличим – истину настоящего!

Любовь

Было сердце моё —как лиловая тучав закатном огне;перекрученное, фиолетовое от боли,пронзённое светом, пламенем, золотом!

Идеальное море

Маяк —как голос ребёнка, что хотел быбыть Богом; для нас почти незримый.– Какая даль! —И кажется,что он зажжён не для таящих гибельморей, но для зловещей бесконечности.

Творение

Изо дня в день, мои крылья– землекопы, рудокопы:тяжела кирка твоя, свет! —погребают меня в белой бумаге…– Восхожденье моё! – ну а отдыхв закатном грядущем!…Чистым бессмертным жаромвзлечу над угольным солнцем,преображённый!Перевод с испанского А. Щетникова

Из ирландской поэзии

Сэмюэл Беккет

Cascando

1

«Превысив отчаянье…»

превысив отчаяньесловопадениячем выкидыш хуже бесплодияты ушла и время отяжелеловпору щипцами орудоватьтянуть из нутра постельногожилы прошлой любвиглазницы в которых вроде твоих глазасейчас или никогда что лучшечерная пустошь забрызгала лицаговорящиеразве девять дней погубят любовьа девять месяцева девять жизней