Стеклянные книги пожирателей снов
Шрифт:
— Почему же вы говорите об этом мне?
— Не знаю. — Голос ее упал до соблазнительно интимного шепота. — Может, из-за того, что случилось с вашими глазами. Я вижу ваши шрамы лишь мельком и могу только догадываться, как ужасно они выглядят без очков. Наверно, я бы ужаснулась, увидев их, но тем не менее я представляла себе, как провожу по ним губами и получаю от этого удовольствие. — Она внимательно посмотрела на него, потом взяла себя в руки. — Ну вот, теперь я забегаю вперед. Приношу свои извинения. Мистер Грей?
Она повернулась к Грею, который подвел Флаусса почти вплотную к ним. У Чаня
— Что он?..
Слова замерли на его губах. Обе руки Флаусса метнулись вперед и обхватили Чаня за горло. Чань уперся в предплечья Флаусса и попытался освободиться от его хватки, но мышцы у Флаусса были как сталь, лицо оставалось непроницаемым, а пальцы все глубже погружались в шею Чаня, который уже не мог дышать. Чань ударил коленом в живот Флаусса, но безрезультатно — пальцы лишь еще сильнее сдавили его шею. Черные точки побежали перед глазами Чаня. Он разнял свою трость — из-за плеча Флаусса на него смотрело серое лицо Грея, чьи пальцы по-прежнему сжимали шею Флаусса… значит, Флаусс подчинялся командам Грея! Чань вонзил кинжал в руку Грея — старик вскрикнул и отпрянул в сторону, из раны хлынула кровь. Отпущенный Греем, Флаусс тут же ослабил хватку, хотя его пальцы все еще и оставались на шее Чаня. Но теперь Чань сбросил с себя руки Флаусса, хватая ртом воздух. Он не понимал, что случилось, повернулся к Розамонде, заметил что-то на ее одетой в перчатку руке. Она подула себе на ладонь, и лицо Чаня окутал клуб синего дыма.
Это ощущение было мгновенным. Горло его сжалось в судороге, потом он почувствовал жгучий холод, жжение проникало в его легкие и в голову, по мере того как он вдыхал порошок. Кинжал и трость выпали из его рук. Он потерял способность говорить. Он потерял способность двигаться.
— Не беспокойтесь, — сказала Розамонда. — Вы не мертвы.
Она посмотрела мимо Чаня на принца, все еще находившегося на полу.
— Ваше высочество, помогите мистеру Грею перевязать рану, — она снова обратила свой пронзительный взгляд на Чаня. — Вы теперь, Кардинал Чань… принадлежите мне…
Она остановила Карла-Хорста на его пути к Грею.
— А почему бы Кардиналу самому не помочь мистеру Грею? Он наверняка лучше умеет останавливать кровотечения, чем кронпринц Макленбурга.
Он помогал им во всем, его тело послушно подчинялась всем командам, его мозг наблюдал изнутри, словно с ужасающего расстояния через покрытое морозной вязью окно. Сначала он умело перевязал рану Грея, потом поднял Блаха и положил на стол, где Грей осмотрел его голову. Сколько ушло на это времени? В сопровождении нескольких облаченных в красные мундиры драгун вернулся Баскомб и поговорил с графиней. Выслушав ее слова, он кивнул, прошептал что-то с серьезным видом на ухо принцу, потом позвал остальных — драгуны
— Вы будете слышать меня и сможете отвечать жестами — порошок в ваших легких не позволит вам говорить. Это со временем пройдет, если я не пожелаю сохранить такое положение навсегда. Пока я удовлетворюсь ответами «да» или «нет» — простого движения головой будет достаточно. Я надеялась уговорить вас словами, убедить вас предаться Процессу, но теперь на это нет времени, да и помочь мне толком некому, а мне было бы жаль в спешке потерять всю информацию, которой владеете вы.
Она словно бы говорила с кем-то другим. Он чувствовал, что согласно кивает, — это он понимал. Сопротивление было невозможно — он едва успевал следить за ее словами, а к тому времени, когда осознавал их смысл, тело его уже давало ответ.
— Вы были с этой девицей Темпл и доктором принца? Чань кивнул — да.
— Вы знаете, где они теперь? Он помотал головой — нет.
— Они придут сюда?
Он опять отрицательно помотал головой.
— Вы собираетесь встретиться с ними? Чань кивнул — да. Розамонда вздохнула.
— Ну, не буду тратить время на то, чтобы угадать, где… вы говорили с Ксонком. У него есть какие-либо подозрения на мой счет?
Чань кивнул.
— Баскомб слышал ваш разговор?
Чань помотал головой, и она улыбнулась.
— Ну, тогда времени еще достаточно… Франсис Ксонк и в самом деле имеет некоторое влияние, но, в отличие от своего старшего брата, весьма незначительное, потому что он строптив и беспутен, и между братьями нет настоящей близости или дружбы. Но, конечно же, я друг Франсиса, невзирая ни на что, а потому ему и в самом деле некуда больше пойти. Но хватит об этом… А теперь о том, что вам стало известно в ходе ваших расследований… вам известно, кто убил полковника Траппинга?
Чань помотал головой.
— Вам известно, почему мы выбрали Макленбург?
Чань помотал головой.
— Вам известен Оскар Файляндт?
Чань кивнул.
— Правда? Неплохо. Вы знаете о голубом стекле?
Чань кивнул.
— Ай-ай… а вот это уже нехорошо. Я хочу сказать — для вас. Что вы видели… постойте, вы были в институте?
Чань кивнул.
— Ворвались внутрь — это были вы, когда тот идиот уронил книгу или, может, это из-за вас он уронил книгу?
Чань кивнул.
— Невероятно… вас просто невозможно остановить. Вы знаете — он мертв… но неужели это вас волнует?
В клетке разума Чаня возникла мучительная мысль: это его действия привели к смерти Анжелики. Он кивнул — волнует. Розамонда наклонила голову.
— Неужели? Но волнует вас не смерть этого мужчины. Постойте-постойте, эта девица… она была из борделя… никак не думала, что вы такой рыцарь… хотя погодите, вы могли ее знать?
Чань кивнул. Розамонда рассмеялась.
— Ну, просто сюжет для женского романа. Дайте я догадаюсь… вы были в нее безумно влюблены?
Чань кивнул. Розамонда рассмеялась еще громче.