Стеклянный человек
Шрифт:
Сидит семья, головы повесили. Что тут скажешь?
– Владимир Владимирович, – начинает отец, – можно ответить?
– Говорите, конечно. Давайте начнем, например, с белья на сушилке.
– Хорошо, Владимир Владимирович… Так вот… В шестнадцатом веке в результате объединения Королевства Польского и Великого княжества Литовского возникла Речь Посполитая…
[Проходит пятнадцать минут.]
…поэтому мы пока не сняли белье с сушилки.
[Проходит пять минут.]
И еще пару моментов. Беглый взгляд на сушилку показывает, что в семье все хорошо: у каждого есть во что одеться,
По результатам встречи постановили: снять белье в ближайшее время, разложить по шкафам, строго соблюдая разделение мужского и женского. Коту британской породы выдать предостережение не подходить к клетке с попугаем. Попугаю выдать корм, поменять воду, научить слову «Россия». Сыну выдать ключи от дачи, чтобы он ехал с подругами для гетеросексуальных мероприятий. Полы помыть, мусор выбросить. Вечером совместное употребление арбуза. Просмотр киноклассики.
– Спасибо.
– Будьте здоровы.
Маленький процент
Когда я жил в Ташкенте, мне рассказали такую историю. Она тоже связана с голосованием и тем, как власть рисует сама себе процент. Градус отрисовки этого процента ясно показывает, насколько власть сдурела.
Короче, центр изучения мнения узбеков решил узнать, насколько сильно они любят президента Каримова. Вернее, так: президенту Каримову нужно было показать, что узбеки его очень любят. Придумали опрос с вопросом – назовите величайшую личность всех времен и народов в истории Узбекистана. Ну и, конечно, варианты ответов: Каримов и все прочие от Мирзо Улугбека до Тамерлана. Но потом социологи спрашивают сами себя: а как выбрать между Каримовым и Тамерланом? Ему ведь памятники на каждом углу. Не, так не пойдет. Решили сделать два опроса: величайший мертвый узбек и величайший живой. И среди живых, естественно, Каримову конкурировать не с кем.
Вышли на улицу и получили по опросам около 83 % у Каримова. По меркам российской власти отличный такой процент. Казалось бы, можно публиковать и идти домой кушать плов. Но тут глава центра исследования узбеков говорит: так, уважаемые, то есть получается, мы заявляем Каримову, что у нас 17 % оппозиции? Ну а как может разумный человек не считать Каримова величайшим из людей? Сегодня он так думает, а завтра бабах делает. Это не яхши. Давайте, говорит, поднимем каримовский процент до 90. Норм? Норм.
Собрались уже расходиться, и тут кто-то говорит: но 10 %, которые не любят Каримова, – это же три миллиона человек. Вы только подумайте: три миллиона… Это как бы много.
«Так, сколько дадим?» – «Девяносто два?» – «Ни туда ни сюда». – «Девяносто пять». – «Отлично!»
В общем, дали 97 %. И пошли домой кушать самсу.
Каримову все понравилось. Сказал, есть над чем работать. Но я думаю, что ему было больно, обидно, что не 100 %. Думаю, он из-за этого и умер. От нервов.
Запах
Однажды я видел Жириновского.
Это было лет десять назад. Друг друга работал в ЛДПР. В молодежном крыле. А Владимир Вольфович, как известно, любит молодежь. Мой друг тогда закончил курсы медицинского массажа, и да – ему предлагали съездить к Ж. для массажа. Но друг почему-то отказался. А мог бы сейчас возглавить Хабаровский край.
Но речь не об этом. Я был тогда в Госдуме, в самом рабочем кабинете Ж. Он похвастался, что это бывший кабинет наркома Калинина. Показывал телефоны на рабочем столе, откуда он может звонить большим начальникам.
Ж. начал встречу с того, что потребовал полностью выключить телефоны. Я вырубил свою кнопочную «Нокию» и стал слушать.
Ж. говорил, что главное дело – агитация. Она самое важное и самое скучное, потому что отнимает много сил. Но к телефонной агитации можно привлечь, например, людей с инвалидностью. Они сидят дома, и им доставит удовольствие звонить по телефону и агитировать за ЛДПР. Еще, помню, говорил, что в больших городах много бродячих собак. Их нужно отстреливать. К этой мысли Ж. возвращался несколько раз.
В конце часового монолога он объяснил нам, для чего идут в политику – ради власти. «Власть!» – Ж. вскинул руки к 4-метровому потолку. Потом обрушил их на телефонные вертушки. А затем сказал, что только обладая властью, можно за одну ночь отстрелить всех бешеных собак. Была большая пауза. Всем показалось, что речь окончена. Все зашевелились.
Я тихонько вытянул «Нокию» из джинсов и… включил. Но я забыл, что телефон включается с ОЧЕНЬ ГРОМКОЙ МЕЛОДИЕЙ. В тишине жириновского кабинета прозвучало «тигидынь-дыгындынь-дилидинь-там-тааам».
Я подумал: мне конец. Я зажмурился.
В тишине раздался голос Ж.: «Сейчас у нас будет десять минут на фотографирование. А потом я подарю всем дезодоранты “Жириновский”».
Так и случилось. Возникло две очереди: одна для фотографии, другая за дезодорантами – к помощнику Ж.
Я встал за дезиком. Потому что помощник был… Как бы вам сказать… Красивый и глупый. Он был как чехол для айфона, но без айфона. Ему едва исполнилось двадцать лет, и у него была визитная карточка. Звали его тоже Владимир. От него сильно пахло дезодорантом своего босса. Бутан, изобутан, пропан, денатурированный спирт, изопропил миристат, глицерин, парфюмерная композиция, линалоол, лимонен, бутилфенил метилпропионал, альфа-изометил ионон, цитронеллол, гераниол, аллантоин, триклозан.
«Не использовать возле огня. Не направлять в глаза. Не давать детям».
Интересно, какой он сейчас. И как пахнет. Владимир.
Цвет кожи
Честно, не хотел писать о нациях и цвете кожи. Это как вопрос, чей Крым. Любой ответ всех перессорит. Надоело.
Я родился с белой кожей в Ташкенте. Но я оттуда уехал. Почему? Потому что неприятно, когда тебя называют «русской свиньей». Неужели так называли? Называли. В глаза? В глаза. И били? Били. Но менты же не тормозили, как в Москве – «чурок»? Тормозили. И деньги отжимали. Но за что?