Стеклянный дом
Шрифт:
А главное – тревога, пылавшая в глазах полицейского.
Теа вытерла слезы ладонью. Этот полицейский, скорее всего, никогда не найдет своего брата. И не поймет, в какой могиле тот нашел свой последний приют.
– Я знаю, кто он такой.
Фредрика Бергман вскинула подбородок, как делала всегда, когда ожидала, что ей будут возражать.
– Я тоже, – сказал Алекс.
– Вальтер Лунд – сын Теа Альдрин.
Алекс сам пришел к
– Мы можем быть уверены, что Теа знает, кто посылает ей каждую неделю цветы?
– По-моему, на сто процентов.
– Стало быть, мать и сын. Что же они скрывают?
Зазвонил мобильный телефон Фредрики, но она сбросила звонок.
– Если это Спенсер, ты вполне можешь поговорить с ним.
– Я сейчас не в состоянии думать о двух делах одновременно. – Она покачала головой.
Глаза ее блестели, словно мокрые камешки.
«Проклятье, у меня не осталось нормальных сотрудников, – подумал Алекс. – У всех нервы ни к черту».
В дверь постучал Петер, вошел и закрыл ее за собой:
– Не помешаю?
– Само собой, нет.
При виде вконец изможденного Петера Алекс еще более встревожился. Он хорошо понимал, как тот переживал из-за пропажи брата. Однако неспособность Петера адекватно оценивать ситуацию могла поставить под удар весь ход следствия, и это уже была проблема. И Алекс никак не мог этого допустить.
– Может, тебе все же пойти домой и поспать?
– Я не устал. – Петер покачал головой.
Ложь.
– Если Вальтер Лунд на самом деле Юхан Альдрин, где же настоящий Вальтер Лунд? – Алекс повернулся к Фредрике. – Ты разговаривала с его дядей?
– Пока нет. Однако норвежская полиция с ним не раз общалась. Он говорит, что Вальтер нанялся в восьмидесятом году на судно для перевозки машин и с тех пор о нем ни слуху ни духу.
– Юхан Альдрин был очень молод, когда пропал, даже не закончил учебу. Может быть, он работал на том же корабле?
– Я свяжусь с судоходной компанией. – Она записала это в своем блокноте.
– Морган Аксбергер, – снова проговорил Петер, переводя взгляд с одного на другого. – Мы только что послали патрульную машину за ним в офис.
– Отлично.
Петер нервно поежился:
– Думаете, Ребекка Тролле докопалась до того, кто такой Вальтер Лунд?
– А вдруг они оба психопаты, как сын, так и мать? – Алекс на мгновение замер. – А вдруг ее убил Вальтер Лунд?
– Может, все дело в их отношениях? – предположила Фредрика. – Ребекка знала, что беременна, но не знала от кого. Возможно, она поставила Лунда перед фактом и потребовала, чтобы он взял на себя ответственность за ребенка?
– Но тогда Вальтер Лунд – выдающийся актер, – проговорил Алекс. – У меня определенно сложилось впечатление, что он не знал
– Мы должны снова побеседовать с ним. Припугнуть его немного, сделать вид, что мы считаем его виновником. Тогда заговорит.
– За что он благодарит? – Петер посмотрел на них усталыми глазами.
– Что? – переспросил Алекс.
– На карточке, вставленной в букет, всегда написано одно и то же слово: «Спасибо». За что он благодарит свою мать?
Вернувшись в кабинет, Фредрика второпях не сразу заметила Спенсера.
– Много работы?
От неожиданности она чуть не закричала в голос.
– Боже, как ты меня напугал! – На мгновение она растерялась, но все тут же встало на свои места. – Я так волновалась за тебя.
Слезы покатились по щекам, и она упала в его объятия.
Она чувствовала, как он дышит ей в волосы, гладя ее по спине. Казалось, он тоже плачет.
– Придя домой, я встретил там твою мать.
Фредрика вытерла слезы:
– Я попросила ее побыть сегодня с Сагой. Мне было просто невыносимо сидеть дома и ничего не делать.
Спенсер отступил на шаг. Между ними пролегли несказанные слова. То, о чем они должны были поговорить, но не здесь, не сейчас.
– Насколько я понял, ваше расследование меня исключило из числа подозреваемых.
– Так и есть. – Она сглотнула и откинула с лица несколько особо упрямых прядей. – Так что теперь тебе не нужен новый паспорт.
У Спенсера был такой вид, словно он вот-вот рассмеется, но потом его лицо снова замкнулось. Фредрика почувствовала, что начинает выходить из себя.
– Нам о многом нужно поговорить, но только когда я вернусь домой.
– А когда это будет?
– Позже. Собственно говоря, довольно поздно.
Спенсер надел куртку, которую держал в руке, и двинулся к двери:
– Я не собирался тебе лгать.
И снова Фредрика почувствовала ком в горле.
– Спенсер, не делай так больше!
Он медленно покачал головой:
– Но ты мне тоже солгала.
– Я не лгала, а скрывала информацию. Это огромная разница.
Он горестно улыбнулся.
– Может быть, – сказал он тихо.
И ушел.
Фредрика осталась одна. Обхватила себя за плечи. Она одинока, когда одна, одинока, когда они вдвоем.
В кабинет заглянул Алекс:
– Кто это был?
Она сочла, что он имел в виду Спенсера.
– Отец моей дочери.
Вид у Алекса был настолько сконфуженный, что она рассмеялась. Со смехом снова пришли слезы.
– Прости, – пробормотала она, вытирая глаза.
Алекс положил руку ей на плечо:
– Если тебе нужно домой, я не возражаю.