Стеклянный Дворец
Шрифт:
Элисон смеялась над той невообразимой серьезностью, с которой Дину совершал эти интимные ласки, только чтобы отбежать обратно к камере. Когда заканчивалась пленка, она останавливала Дину, прежде чем он успевал начать новую.
– Нет. Хватит. Теперь иди сюда.
Она нетерпеливо тянула его за одежду - рубашка тщательно заправлена за пояс, под ней майка.
– Почему ты просто всё это не снимаешь, приходя сюда, как делаю я?
Он сердился.
– Я не могу, Элисон, это не по мне...
Она усаживала
Она читала в его глазах отражение этих мыслей и громко смеялась.
– Нет. Эту фотографию ты не увидишь нигде, кроме собственной головы.
А потом, быстро, но методично, он снова одевался, тщательно заправляя рубашку в брюки и застегивая ремень, наклонялся, чтобы завязать шнурки парусиновых туфель.
– Зачем тратить на это время?
– дразнила Элисон.
– Всё равно придется снимать.
Он отвечал серьезно и без улыбки.
– Так нужно, Элисон... Я должен быть одет, когда работаю.
Иногда ей становилось скучно столько времени сидеть. Часто она что-то бормотала под нос, пока он настраивал камеру, на малайском, тамильском и китайском, вспоминая мать и отца, вслух размышляя о Тимми.
– Дину - однажды вскричала Элисон в отчаянии.
– Мне кажется, что ты больше обращаешь на меня внимания, когда смотришь через камеру, чем когда лежишь рядом.
– И что в этом плохого?
– Я не просто объект, на котором можно сфокусировать камеру. Иногда мне кажется, что тебя только это во мне интересует.
Он увидел, что Элисон расстроена, и бросил штатив, чтобы сесть рядом с ней.
– Так я вижу тебя лучше, чем любым другим способом, - сказал он.
– Если бы я разговаривал с тобой часами, то и тогда не узнал бы лучше. Я не утверждаю, что это заменяет разговоры, просто это мой способ... мой способ понимания... Не думай, что для меня это легко... Я никогда не снимал портретов, они меня пугают... эта интимность... так долго находиться в чьем-то обществе... Я никогда не хотел снимать портреты... а еще меньше - обнаженную натуру. Это мой первый опыт, и мне нелегко.
– Я должна быть польщена?
– Не знаю... но я чувствую, что фотографии помогают мне тебя понять... Думаю, я знаю тебя лучше, чем кого-либо.
– Только потому что снял несколько фото?
– засмеялась она.
– Не только поэтому.
– А что тогда?
– Потому что это самый интимный
– Ты хочешь сказать, что не узнал бы меня без своей камеры?
Он опустил взгляд на руки и нахмурился.
– Вот что я тебе скажу: если бы я не провел это время с тобой, здесь, делая фотографии... Я бы не был в этом так уверен...
– В чем?
– Что я тебя люблю.
Она удивленно села, но прежде чем успела заговорить, Дину продолжил:
– И я также знаю...
– Что?
– Что хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
– Выйти за тебя замуж?
– Элисон положила подбородок на колени.
– Почему ты решил, что я выйду замуж за человека, который может разговаривать со мной только с помощью фотоаппарата?
– Так ты не выйдешь?
– Не знаю, Дину, - она нетерпеливо покачала головой.
– Зачем выходить замуж? А так чем плохо?
– Брак, такой, как я хочу, заключается не только в этом.
– Зачем всё портить, Дину?
– Потому что я этого хочу...
– Ты меня не знаешь, Дину, - она улыбнулась, погладив его по макушке.
– Я не похожа на тебя. Я упрямая и испорченная, Тимми называл меня капризной. Ты меня возненавидишь через неделю после свадьбы.
– Думаю, об этом мне судить.
– И зачем жениться? Тимми здесь нет, как и родителей. Ты видишь, насколько нездоров дедушка.
– Но что если...?
– он наклонился, чтобы положить руку к ее животу.
– Что если будет ребенок?
Она пожала плечами.
– Тогда и посмотрим. А пока давай будем довольствоваться тем, что имеем.
Без единого слова по этому поводу вскоре после их первой встречи Дину понял, что между ним и Илонго существует какая-то связь, о которой знает Илонго, но ему самому она неведома. Это понимание постепенно крепло в результате их разговоров, взрощенное на вопросах и периодических уклончивых ремарках, на любопытстве Илонго относительно дома семьи Раха в Рангуне, на его интересе к семейным фотографиям, на том, как в его речи выражение "твой отец" постепенно потеряло местоимение.
Дину понял, что его готовят, и когда Илонго решит, что время пришло, он расскажет о том, что их связывает. Это понимание будило в Дину на удивление мало любопытства, и не просто потому, что его внимание было целиком приковано к Элисон. Но и из-за самого Илонго, было в нем нечто настолько вызывающее доверие, что Дину не торопился ему признаться в своих догадках.
Помимо Элисон, в Морнингсайде Дину чаще всего виделся в Илонго и зависел от него во многих мелочах - отправке писем, обналичивании чеков, велосипеде взаймы. Когда он решил устроить собственную темную комнату, именно Илонго помог ему найти в Пенанге подержанное оборудование.