Стеклянный шар
Шрифт:
– Воля ваша. И оставите сотни талантливых детей без будущего, для многих это единственный шанс получить достойное образование, поступить в ВУЗ, – пожал плечами директор.
– Плевать на эту сотню, меня волнует мой сын, которому эта сотня устроила настоящий буллинг. И вопиющая некомпетентность педагогического состава, начиная с вас, – он уставился на руководителя школы.
– Мальчишки подрались. Разве вы не дрались в детстве, Иван Ефремович? – вмешался Мизурин Димка. – Марсель сломал нос однокласснику, естественно, он испугался и убежал. Скоро вернётся. Вам повезло,
– По-моему, повезло школе, – вмешалась Лида. – Ответственность учебного заведения за травмы ребенка регулируются Федеральным законом об образовании в Российской Федерации. За здоровье несовершеннолетнего учащегося во время его нахождения на территории учебного заведения ответственность несут работники школы. Номер закона напомнить?
– Вы, простите, кто? – директор сощурился, посмотрев на Лиду.
– Лидия Константиновна Кондрашова, психолог районного центра психолого-педагогического сопровождения.
– Вас никоим образом происходящее касаться не может, – отрезал директор.
– Мою будущую жену происходящее касается самым непосредственным образом, – вспылил Иван. – Нам здесь больше нечего делать, – он кивнул начальнику службы собственной безопасности, именно им оказался безликий человек, молчавший весь разговор в кабинете.
Лида поспешила за Иваном, рядом начальник охраны говорил по телефону с неким Милославским – эту фамилию ей уже приходилось слышать в тот день, когда пришлось прийти на выручку Марселю, уведя от некомпетентных охранников.
– Лида? – процессию догнал Мизурин Димка. – Не знаю, поможет ли, – он переводил взгляд с Лиды на Ивана Ефремовича, не скрывая праздного любопытства. – Перед тем, как подраться, Марсель рассказывал однокласснику о том, что собирается к некой Мишель Ришар.
– Мишель Ришар? Это точно? – Иван нахмурился, заметная тень пробежала по лицу.
– Абсолютно. Также слышали его разговор по телефону на французском, естественно, никто не понял о чём, но язык узнали.
– Спасибо, – Иван бросил хмурый взгляд на начальника безопасности. – Вы действительно помогли.
– Дим, больше ничего? Точно? – вмешалась Лида.
– Ничего, – Мизурин нервно дёрнул плечом. – Если что-то узнаю – позвоню.
– Спасибо, – Лида улыбнулась.
– Ты знаешь его? – Иван, темнее тучи, устроился в автомобиле, Лида села рядом.
– Учились в институте, Димка был женат на моей подруге, когда-то мы хорошо общались.
– Ясно, – он растерянно кивнул.
Полиция, штат охраны Фролова, волонтёры несколько дней безуспешно пытались найти Марселя. Круглосуточно приходили сведения о мальчишках, похожих на беглеца, всегда оказывающиеся ошибочными. Иван спал с лица, не ел и, кажется, не спал. Лида изо всех сил старалась приободрить, внушить оптимизм, убедить, что парнишка обязательно объявится.
В разработке полиции было несколько версий, начиная от элементарного побега несовершеннолетнего на почве семейного конфликта до киднеппинга. Фролов Марсель Иванович – не просто трудный подросток, а сын человека,
Мишель Ришар не сразу поняла, о ком шла речь, уверяла – никакого сына у неё никогда не было. В конечном итоге «вспомнила», заверила, что Марсель не появлялся, не звонил, не давал о себе знать.
Все дни побега Марселя Лида жила в особняке Ивана. Возможно, если бы переезд произошёл при других обстоятельствах, она бы переживала из-за косых взглядов, завуалированного пренебрежения обслуживающего персонала, сдержанной вежливости Елены Павловны. Душевные силы уходили на переживания о судьбе мальчика, попытку поддержать Ивана, бесконечное общение с волонтёрами, смирение с не единожды гаснущей в течение дня надеждой.
Она заехала домой на пару часов, проверить, всё ли в порядке, взять необходимые вещи дедушки. На следующий день собиралась на дачу. Навестить, помочь в нехитром хозяйстве, по возможности уговорить вернуться в город – обещали резкое похолодание, их домишко не был приспособлен к морозам. Главное – сообщить о переменах в жизни Лиды. Долго скрывать не получится, да и смысла Лида не видела.
Свадьбу с Иваном не обсуждали, слишком много всего навалилось, но переезд состоялся, пусть спонтанно и неожиданно для всех. Дедушка имел право узнать из первых уст, где и с кем живёт внучка.
Какое-то время сидела на кухне, не веря, что отныне её дом – бесконечно огромный особняк со штатом прислуги в придачу. Просторные вестибюли, широкие переходы, спальня – больше, чем вся квартирка Лиды. Роскошь, о которой мечтать не могла, не представляла, что подобное существует.
Глянула на часы, Владимир ждал на улице, заставлять задерживаться не хотелось. Лида пока не привыкла к новому статусу, чувствовала неловкость каждый раз, когда водитель открывал ей дверь, называл по имени-отчеству, уточнял, куда именно следует ехать.
Лида закрывала дверь, придерживая одной рукой пакет с дедушкиными вещами.
– Здрасте, Лидия Константиновна, – отрапортовал Вова Петров из тридцать пятой квартиры. – Вы заболели, да? – последние дни Лида не ходила на работу в клуб, взяла больничный. Мысли были заняты исчезновением Марселя, моральной поддержкой Ивана, если родителя вообще возможно поддержать в случае пропажи ребёнка.
– Нездоровится, – кивнула Лида. – Надеюсь, скоро выйду на работу, – действительно надеялась. Надеялась, что Марсель найдётся, Иван успокоится, всё нормализуется, так или иначе. – А ты что здесь делаешь?
– Я-то? – Вова отступил на пару шагов, заменжевался, нервно облизал обветренные губы. – Я так, к приятелю.
– Понятно, – кивнула Лида, подумав, что никаких потенциальных приятелей выше этажом не живёт. Семья с двумя дошколятами, пара пенсионеров – никто на роль приятеля не подходит. – До встречи, – она спокойно начала спускаться по ступенькам, давая парнишке подняться на пятый этаж.
Оглянулась на Вову, в руках полупрозрачный пакет с одноразовым ланч-боксом для еды. Интересно… Бездомных животных в подъезде не водилось. Ведь не чету степенных пенсионеров собрался кормить Петров.