Стеклянный шар
Шрифт:
– Да, – смысла молчать Лида не видела.
– Имя «Семенчук Олег Сергеевич» вам о чём-нибудь говорит? – она молча, в удивлении уставилась на распечатанный скан паспорта бывшего мужа. – Лидия Константиновна? – напомнил о себе глава безопасности.
– Да, Семенчук Олег Сергеевич мой бывший муж.
– Как часто вы видитесь с Олегом Сергеевичем?
– Практически никогда, – Лида в недоумении посмотрела сначала на Игната Станиславовича, ответившего на взгляд цепко, словно глядел на преступницу, попавшуюся с поличным, потом на Милославского, улыбающегося как кот,
– Когда последний раз? – тут же задал вопрос начальник службы безопасности. – При каких обстоятельствах?
Ситуация всё больше и больше напоминала дрянной фильм про полицейских, даже «копа» было два. Один плохой, второй – хороший. Лида не помнила, когда видела последний раз Олега, обстоятельства встречи тем более. Всё, что связано с этим человеком, она стремилась забыть, вычеркнуть из жизни, замалевать белой краской, никогда в жизни не вспоминать.
Почему она вообще должна думать об Олеге, вспоминать, когда видела его, обстоятельства встречи? Какое это может иметь отношение к пропаже вертолёта, на борту которого был Иван? Не удивительно, что с ним произошёл несчастный случай, если служба безопасности занимается чем угодно, но не безопасностью клиента!
На нервах, Лида и высказала всё это двум дуболомам, которые вместо того, чтобы отправиться в таёжный лес и перешерстить каждый сантиметр земли, допрашивают горничных, садовников и учительницу, ничего не понимающую в металлургии и вертолётах! Сумасшествие какое-то!
– Но-но, голубушка, вам нельзя нервничать, – как наседка закудахтал Милославский, ничуть не смутившись Лидиной вспышки. – Водички, вот, попейте. Успокойтесь, – он протянул стакан воды, который немедля захотелось вылить на лысую голову «Карлсона». Чтоб он провалился!
– Почему же не имеет отношения? – сухо, без какого-либо выражения произнёс Игнат Станиславович. – Вероятно, только вероятно, – он интонационно подчеркнул последнее слово, – имеет самое непосредственное отношение. Лидия Константиновна, почему вы не упомянули, что Олег Сергеевич Семенчук, ваш бывший муж, приходил к вам... в гости? – он назвал число, когда Олегу пришло в голову пьяному притащиться в дом бывшей жены.
Лида смотрела на мутные снимки, сделанные камерами у подъезда, не до конца понимая, что её удивляет сильнее. То, что дурацкий визит выплыл наружу, то, что она начисто забыла о нём, или то, что видеокамеры в их подъезде работают.
– Забыла, – пробормотала Лида. Она действительно забыла. Почему она должна вспоминать о выходке пьяного бывшего, когда пропал Иван? Ваня пропал!
– Что ж, в вашем положении абсолютно нормально забывать некоторые детали, – снова засуетился Милославский. Нестерпимо захотелось ударить его. Врезать со всей мочи, чтобы не отсвечивал хотя бы три минуты, наигранно изображая заботливую мамочку.
– Какое отношение имеет Олег к тому, что происходит здесь? – Лида уставилась на Игната Станиславовича.
– Такое, что вы скрыли факт общения с бывшим мужем, испытывающим серьёзные финансовые затруднения.
– Простите, я не понимаю!
– Олег Сергеевич Семенчук, ваш бывший муж, должен различным
– Что?
– Также достоверно установлено, что совсем недавно вы обращались в клинику по... весьма деликатному вопросу. В случае смерти Ивана Ефремовича, – Лиду передёрнуло от сухих слов начальника службы безопасности, – ваш ребёнок получит значительную денежную сумму. Итак. Ваш бывший муж имеет мотив – многомиллионные долги, возможность – специальные технические знания, и родственника, также заинтересованного в получении денег. И всех их связываете вы и тот факт, что в случае гибели Фролова приличная часть состояния должна перейти наследнику, когда он родится.
– Это обвинение? – опешила Лида. – Вы серьёзно?
– Всего лишь одно из сотен предположений, но проверить мы обязаны все, – каркнул начальник охраны.
– Голубушка, вы не нервничайте, не нервничайте. Всё, что происходит здесь – чистая формальность. Никто всерьёз не предполагает, что мастер строительной лаборатории, – Лида понятия не имела, кем сейчас работал Олег, оказалось, мастером строительной лаборатории, – мог устроить покушение на человека уровня Фролова Ивана Ефремовича. Тем более, никому в голову не придёт обвинять вас, – «вас» он нарочито протянул, как бы подчёркивая особое положение Лиды в жизни Ивана, – в чём-то подобном. Формальность. Пустая формальность!
От «пустой формальности» к горлу начала подкатывать горечь. Лида почувствовала тошноту, не понимая собственное состояние. Нервы? Токсикоз? Голод?
– Я могу идти? – выдавила Лида, в этот раз глядя на Милославского. Она понимала наигранность его показного дружелюбия, но встречаться взглядом с Игнатом Станиславовичем не хотелось абсолютно.
– Конечно, – Милославский кивнул. – Одна незначительная деталь, если позволите?
– Что ещё?
– Зачем вы отпустили персонал? Вы понимали, что среди них может быть кто-то, причастный к произошедшему?
– Нет... – Лида растерялась.
– Вы можете идти, Лидия Константиновна, – сухо скрипнул Игнат Станиславович. – Будет лучше, если вы останетесь в особняке, – добавил он в спину.
Лида внутренне вздрогнула, стараясь внешне никак не показать усталость от разговора, растерянность, злость, граничащую с отчаянием.
Спустя несколько минут она оказалась в холле, ноги сами принесли туда, где оставался Марсель. Ей ещё хватит времени и возможностей упиваться своим горем, отчаянием и злостью, страшнее всего сейчас парнишке, возможно, потерявшему отца – единственного родного человека. Не по крови. По сути. По совести.