Стелла искушает судьбу
Шрифт:
Слегка подкрасившись и надев свое любимое красное платье, которое ей уже дважды пришлось ушивать, Стелла чувствовала себя Золушкой, вырвавшейся на бал. Смущало ее только то, что последний раз она переделывала платье уже в Сосновке, без швейной машинки, на руках. От резких движений швы могли разъехаться.
«Поменьше будешь махать руками, — сказала себе Стелла. — Ну точно Золушка: с двенадцатым ударом часов твое платье превратится в лохмотья. Да нет. Просто развалится. Что тоже приятно».
Встретив в вестибюле клуба
— Привет, молодцы, что пришли.
Девушки повертелись около него и, обиженные Валериным равнодушием («Ну постреляешь у меня сигарет!» — прошипела сквозь зубы методистка), смешались с толпой «простых смертных», не имевших счастья быть знакомыми с диск-жокеем.
Вдруг погас свет, загорелись разноцветные прожекторы, зазвучала музыка, и Стелла потеряла Катю, закружившуюся в водовороте танцевавших и веселившихся людей.
Сначала Стеллу пригласил какой-то высокий очкастый парень и поинтересовался:
— А почему это я вас раньше здесь не встречал?
Стелла объяснила, но, пока длились ее объяснения, танец кончился и разочарованный очкарик исчез в толпе.
Потом ее пригласил длинноносый сутулый немец, сносно изъяснявшийся по-русски.
— Почему я не видел вас здесь раньше?
Терпеливая Стелла опять ударилась в объяснения.
То ли Долгоносик, как она окрестила партнера по танцам, ее не понял, то ли его не огорчила мысль о ее скором отъезде, но он пригласил ее и на следующий танец, и еще на один, а потом стал уговаривать посетить его холостяцкую квартирку и послушать куда более интересные записи. Стелла вдруг почувствовала в его словах какой-то неприятный, скользкий подтекст. Когда же Долгоносик, притиснув ее к себе, хотя танец был вовсе не медленный, запыхтел ей в ухо и зашептал: «Сколько? Ну, не ломайся, сколько?» — она рванулась, отпрянула от него и с ужасом уставилась на его длинный вспотевший нос.
«Наш «Метрополь»!» — застучало у нее в голове.
— Ах ты, гад! — заорала она и изо всех сил врезала своей далеко не легкой ручкой по его наглой физиономии.
Немец прошипел что-то вроде:
— Ферфлюхтен русише швайн! — и занес над ее головой кулак.
Незнакомый парень, мгновенно вынырнувший из толпы, схватил его за руку и отшвырнул от Стеллы.
Веселившаяся молодежь, не разобравшись, в чем дело, приняла появление «летающего» немца за приглашение к новой забавной игре. Его, тормоша и подталкивая, принялись, как мяч, перебрасывать от одной группы к другой, причем его сограждане — это можно было понять по радостным возгласам на немецком языке — принимали в увеселении самое деятельное участие.
— Ты поаккуратнее здесь, — хмуро
Стелла виновато кивнула.
— Потанцуем, что ли? — так же хмуро предложил парень и принялся абсолютно неритмично махать перед носом Стеллы тяжелыми руками и время от времени лениво взбрыкивать. Проделывал он все это с очень серьезным, сосредоточенным лицом, как будто выполнял сложную и ответственную работу. Стеллу такой стиль танца несколько смутил, но она, не желая обидеть своего спасителя, попыталась танцевать, копируя его манеру. Однако ее все время сбивало с толку то, что он как бы вовсе не слышал музыки.
— Ты на меня внимания не обращай. У меня слуха нет. И вообще я танцевать не умею.
Стелла вскинула на него изумленные глаза и хлопнула длинными ресницами:
— А зачем же ты сюда ходишь?
— Порядок навожу. Не люблю, когда безобразничают, — буркнул парень.
— A-а… А чего ты тогда со мной танцуешь?
Лицо спасителя вдруг осветила добрая и открытая улыбка.
— А мне понравилось, как ты тому козлу врезала. Храбрая ты. Уважаю.
— Пойдем тогда лучше покурим? Чего ж тебе зря мучиться?
— Не кури. Не люблю, — буркнул парень. — Ладно, ты танцуй, а я пошел. Если кто приставать будет, говори: Косте Десантнику пожалуюсь. Поняла?
Стелла кивнула:
— Спасибо.
И Костя Десантник смешался с толпой.
Тотчас же ее пригласил невысокий кругленький паренек с веселой лисьей мордочкой.
С пареньком, который представился Мариком, танцевать было куда легче. Стелла отметила: хотя начался медленный танец, Марик держится от нее на почтительном расстоянии — не прижимает, не пытается лапать.
— Ты давно Десантника знаешь? Что-то я тебя здесь раньше не видел.
Стелла тяжело вздохнула и опять принялась терпеливо объяснять, что она ставит в клубе дипломный спектакль, провела здесь меньше месяца и десятого мая уедет.
— А-а… — разочарованно протянул Марик. — А жаль, ты девчонка что надо. Так откуда ты Костика-то знаешь, раз не поселковская?
— Мы только что познакомились.
— A-а… Ты с ним дружи. Теперь тебя здесь никто не тронет.
Стелла дернула плечиком:
— Я в охранниках не нуждаюсь.
— Не скажи. У нас здесь… всякое бывает.
Вдруг Стелла поймала на себе чей-то пристальный взгляд. Чье-то смутно знакомое лицо мелькнуло в толпе и исчезло, оставив в душе холодную змейку тревоги.
«Кто она? — думала Стелла. — Почему так смотрела на меня? Где я ее видела?»
Несмотря на то, что больше всего на свете Стелле хотелось выспаться, веселье дискотеки закружило ее, и она отправилась домой только около двенадцати, хотя дискотека была еще в самом разгаре.