Стена между нами
Шрифт:
— Человек, отлично владеющий навыками охоты, — поправляет его Грейнн. — Человек, не имеющий отпечатка собственной магии. Человек, с которого Айоней снял воздействие моей силы. Его нельзя ни почувствовать, ни выследить магически, только по старинке: ушами и глазами. И в этом наше единственное преимущество. Кем бы ни оказался наш враг, он будет уходить от преследования ардере, а не от людей. У Брейди больше шансов, чем у прочих.
— Он твой избранный. Единственный полностью совместимый за много десятков лет, — в голосе Дорнана намешано слишком много,
— Я ему доверяю, — пожимает плечами Грейнн. — Он умеет постоять за себя. Храбр. Наблюдателен. Должен справиться. И потом, не держать же его около своей юбки, как малое дитя?
— Ты отлично знаешь, что я не о том говорю, — хмурится Дорнан.
— Знаю, — в её голосе проскальзывает тщательно скрытая тревога. Неужели Грейнн просто пытается замаскировать бравадой истинные чувства? — Но он прав в своем стремлении помочь.
Молчаливые слушатели переглядываются между собой, видно, что не все так уверены в правоте Грейнн. Но Дорнан поднимает руку, призывая остальных к молчанию.
— Кеган, тебе есть, что добавить?
— Нет, владыка. Кроме того, что я не понимаю причины нападения. Знаю, вы наверняка думаете, что это дело рук Руэйдри. Но для меня остается абсолютной тайной, как ему удалось обмануть и стражей, и поисковые заклятия, и даже магические метки. После Восстания Королей они стоят по всему городу, мимо них и мышь бы не проскочила, не то что мятежник, которого мы знаем в лицо, чью магию почувствовал бы любой из нас.
Айоней в задумчивости качает головой, не опровергая слова раненого игниалас, но и не подтверждая их.
— Допустим, Руэйдри решил уничтожить Грейнн. Пока у вас, владыка, нет наследника, именно она готовится выполнять роль хранителя Стены, — продолжает рассуждать огненноволосый. — Руэйдри хочет загнать вас в угол, лишить выбора или спровоцировать на бой. Это ясно и предсказуемо. Я не удивился бы, реши он навредить госпоже Лиан. Но при чем тут Мика?
Сехеди и Дорнан обмениваются быстрыми взглядами. Владыка едва заметно кивает, и лхасси поясняет во всеуслышание:
— Потому что Мика — одна из двух возможных избранных алти-ардере.
Теперь к Мике поворачиваются все, включая меня. Неужели? Наши глаза встречаются, подруга едва заметно кивает, подтверждая: это правда, и она знала об истинном положении дел. Но откуда?!
Понимание подобно озарению, я едва не начинаю смеяться вслух. Первое испытание, да? Духи долины и видения, не предназначенные для чужих глаз и ушей. Мика по собственной воле отошла в сторону и оставила за мной право конечного выбора.
— Но госпожа уже замужем, — произносит кто-то из воинов.
— Брак может быть расторгнут через пять лет, — бесстрастно отвечают ему.
— Даже раньше, в случае острой необходимости, — неохотно подтверждает Айоней. — Вы сами понимаете, как мало шансов отыскать человека, способного принять магию рода Ауслаг. Если не станет госпожи Лиан, если погибнет Грейнн, если под угрозой окажется благополучие всей страны, если
— Мика — моя супруга перед лицом богов! — Кеган, бледный, как полотно, находит силы встать на ноги. — И она не разменная монета, чтобы переходить из рук в руки! Я готов пояснить это доходчиво любому, кто решится утверждать обратное. — Лицо его едва заметно меняется, заостряясь, глаза вспыхивают недобрым огнем.
— Ты не посмеешь перечить воле сехеди и владыки, — резко бросает другой игниалас.
— Тихо! — окрик Дорнана прерывает начавшуюся перепалку. — Кеган прав. Госпожа Мика, примите мои извинения. Почтенный Айоней всего лишь упомянул об этой возможности, потому что, увы, наши законы действительно таковы. Руэйдри знает это, но он настоящий безумец, — Дор находит мою ладонь, сжимает пальцы. — Не все из вас помнят его, не все знали его до восстания. Ему неведома жалость, он считает, что его миссия выше предрассудков, традиций и простой честности. Для него судьба отдельного человека или ардере не имеет ценности.
Кеган сдержанно кивает, произносит извинения и возвращается на место.
— И всё равно я не понимаю, откуда опальному ардере, изгнанному из храма и города, знать о госпоже Мике, если даже мы не знали? — задает вполне логичный вопрос старший из соарас, немолодой дракон с лицом, изрезанным морщинами.
— Думаю, ему рассказали. Союзник и друг. И теперь я точно знаю, кто именно, — раздается от двери хриплое замечание.
Брейди бесшумно возникает на пороге. Он потрепан, вымазан сажей, на щеке свежая ссадина, плечи ссутулены, как перед дракой. И от него отчетливо веет яростью.
— Пока вы, господа драконы, ловили призрака в поднебесье, под самым вашим носом расплодились крысы, — брезгливо выплевывает он, кидая на пол обрывок серого плаща, украшенного знаком ордена киссаэров. — Слишком мелкие и верткие и оттого еще более опасные.
Дорнан медленно встает на ноги, поднимает клок ткани, придирчиво рассматривает его.
— Откуда это? — бросает резко.
— Из лавки старьевщика, недалеко от ритуальной площади, — темноволосый мужчина, кажется, совершенно равнодушен к злости дракона.
Дорнан выразительно приподнимает бровь, всем видом давая понять, что стоило бы пояснить подробнее, да и терпение у владыки не бесконечное. Брейди бросает на меня короткий взгляд и тут же отводит глаза.
— Мы сунулись туда почти случайно. Увы, того, кто напал на Грейнни, догнать не удалось, — байниан при упоминании своего переиначенного имени вспыхивает румянцем смущения, — от ардере он ушел легко, знал, как спрятаться, пока я возился с этими вашими заклятиями. Но нападающий был не один, следы его сообщников петляли, уходя в город. Один удалось проследить до самых дверей крысиной норы. Жаль, поймать никого не смогли, напоролись на засаду. Серые дрались насмерть, зар-р-раза, — он трогает пальцами наливающийся кровью синяк. — Только и добычи: пара драных шкурок да знакомые имена. Но и то хлеб.