Степа Надомников. Жизнь на чужбине. Год пролетел незаметно. Вера Штольц. А на воле – выборный сезон. Серия 9–10 (сборник)
Шрифт:
– Так-то лучше! – Степан вышел наружу и с интересом осмотрелся кругом. Он попытался представить, что чувствует шальной прохожий, случайно оказавшийся перед его виллой. Ощущение было, как надо. Жилище богача со всеми атрибутами, ломиться внутрь без приглашения – опасно для жизни.
Степан прошел по дороге до ближайшего поворота, стремясь как можно быстрее выбраться из зоны обзора видеокамер. До самой последней секунды он ожидал резких криков с той стороны забора, визга шин и появления за спиной почетного эскорта мордоворотов. Но не случилось.
Кстати, военная хитрость. Недавно, случайно оказавшись в здании
Минут через десять торопливой ходьбы Степан вышел на широкое шоссе, сориентировался и повернул в сторону города. Время от времени он вскидывал большой палец вверх в характерном американском жесте – типа, подвезите, кто может! Ему доставляло реальное удовольствие идти вот так – по виду, обыкновенный студент, МЧ, не обремененный заботами.
Рядом остановилась машина. За рулем сидела девушка (или молодая дама). Степан улыбнулся.
– Здравствуйте, добросите до города? – спросил он, максимально пытаясь говорить без акцента. По крайней мере, пытаясь уменьшить свой русский акцент, который, как утверждают янки, бьет им по ушам словно дубиной.
– Садись! – девушка указала на сидение рядом с собой. – Ты откуда, красавчик?
– Из Польши! – Степан не нашел ничего лучше, чем представиться поляком. Он решил, что в случае чего русская речь сойдет за польскую. Хотя, если бы у него было время подумать, он бы, наверное, выбрал чеха или словака. Беспроигрышно – ни один американец не сможет сказать, на каком языке говорят эти народы.
– Польша? – переспросила девушка. – Беженец? От войны спасаешься?
– Угу! – Степан утвердительно кивнул, еле сдерживая смех. Будучи в Питере, он был наслышан (и начитан) о том, насколько граждане США недалекие. Но истинное положение вещей с американским образованием и кругозором оказалось еще хуже. – Америка – самая лучшая страна в мире, приютила, обогрела, теперь учусь и скоро получу гражданство!
– Отлично! – девушка протянула ему руку. – Меня зовут Джулия. Я из «Гринписа». Волонтер, активист! Тебя как зовут?
– Симон! – Степан брякнул первое, пришедшее на ум. – Симон Шульц! Из Вроцлава.
– Вроцлав? – Джулия с трудом повторила незнакомое название. – Это город или деревня? Кстати, у вас там города есть? Польша – это ведь где-то в Азии?
– Не! – Степан отвернулся к окну, чтобы смахнуть слезы с глаз. Его натурально душил смех – так, что и говорить было тяжело. – В Европе, рядом с Россией.
– А ну тогда понятно! – Джулия нервно передернула плечами. – Понятно, почему у вас война. Россия – брр! Эти русские варвары только и делают, что убивают другие народы. До сих пор не пойму, почему наше правительство и наша армия не даст им по зубам. Заслуженно, я считаю!
Степан не ответил – он всеми силами боролся со смехом, и борьба требовала от него напряжения всех сил.
– Знаешь что! – через полминуты Джулия решила, что пауза в разговоре уж больно затянулась. – А давай сейчас поедем к нам, у нас заседание ячейки «Гринпис», и ты расскажешь девчонкам и парням, что на самом деле происходит в Польше. Расскажешь про кассетные бомбы, напалм и
– Конечно! – Степан глубоко задышал, подавляя очередную смешинку, решившую проявить себя, и серьезно кивнул. – Название «Польша» довольно современное, и за образец мы взяли именно Пола! А откуда у тебя такие впечатляющие знания о нашей истории?
– О! – Джулия закатила глаза. – Я много читаю, увлекаюсь хорошей беллетристикой и, кроме того, я – отличница! И поэтому меня (после того, как я получу диплом) обязательно возьмут на высокооплачиваемую работу где-нибудь в городе. Эх, красота! Стану зарабатывать собственные деньги, слезу с шеи матери и отца – заведу личную кредитную история, а после обязательно стану миллионером! Как Стив Джобс или Билл Гейтс! Похожа я на Билла Гейтса? – Джулия вплотную приблизила свое лицо к лицу Степана, дескать: «Посмотри!»
– Еще как! – Степан решил, что коль скоро его везут прямо по адресу, можно и подыграть водителю. К тому же это просто невежливо – рубить правду-матку: «Была бы похожа на Билла Гейтса, если бы не была такой глупой курицей!» – А давай перед твоим «Гринписом» заскочим куда-нибудь и выпьем по кофе?
– По кофе? – лицо девушки сразу стало мрачным, и она вновь вперила пристальный взгляд на дорогу. – А деньги у тебя есть? Или ты не в курсе, что в нашей стране каждый платит сам за себя?
– В курсе, в курсе! – Степан ничего другого и не ожидал. – Попечительская организация, которая меня здесь приняла, специально выделяет мне двадцать долларов на кофе каждый месяц. Чтобы не ущемлять мои права, как беженца. Вот на них и будем пировать!
– Т. е. ты меня приглашаешь? – Джулия мгновенно просветлела. – Ну, тогда совсем другое дело. И, кстати, а эта организация не доплачивает тебе за передвижение автостопом? А то мне пяти долларов не хватает, чтобы бензин до полного бака залить. Оплатишь?
Кафе, перед которым они остановились, называлось: «Боб Марли бухал здесь». По американской традиции, оно было совмещено с заправкой – и здесь же работник мог произвести мелкий ремонт авто (если сломалось).
Степан с Джулией уселись за столик у окна и заказали: она – двойной капучино, он – двойной американо. Степан с интересом осматривался. В подобных заведениях он еще никогда не был – судя по всему, здесь тусили местные неформалы, хиппи, панки и приверженцы нетрадиционных видов секса.
«Что подумают мои гориллы, если вдруг обнаружат, что я сидел в одной компании с голубыми? – Степан мысленно прикинул, какой может быть реакция охранников, и пришел к выводу, что ничего хорошего они не подумают. И обязательно кто-нибудь стуканет отцу, что наследник, вероятно, пошел по неправильному пути. – И интересно, что сейчас происходит на вилле?»
Он заерзал. Теперь, когда побег из-под охраны фактически удался, ему нужно предупредить, что с ним все в порядке, ему ничего не угрожает, и искать его не стоит. Степан решительно выдернул телефон из кармана и набрал номер – ответственного по караулу: