Степан Бандера и судьба Украины
Шрифт:
Не так много людей приходило с той стороны. Судоплатова привели к Коновальцу. Они встречались потом в Париже и Берлине. Судоплатова чекисты устроили на торговый флот, и это прикрытие позволяло ему свободно появляться в европейских столицах.
В тот день они встретились с Коновальцем в центре Роттердама в кафе. Было без десяти двенадцать. Судоплатов страшно торопился, объяснил: нужно возвращаться на судно.
Полковник Коновалец обожал шоколадные конфеты. Коробку московские чекисты начинили взрывчаткой. Судоплатов нес ее в вертикальном положении. Вручая полковнику, повернул, как положено,
Смерть Коновальца открыла дорогу Бандере, который оказался куда более опасным врагом советской власти. Правда, пока он сидел в польской тюрьме, 14 октября 1938 года главой Организации украинских националистов* стал бывший полковник Андрей Антанасович Мельник, который обосновался в Италии под крылышком у Бенито Муссолини. Мельник, инженер по образованию, в первую мировую оказался в плену вместе с Коновальцем. В Гражданскую войну стал начальником штаба сечевых стрельцов. Вместе с полковником Коновальцем участвовал в терактах Украинской военной организации. Поляки на четыре года упрятали его за решетку.
Коновалец и Мельник женились на сестрах, дочках Львовского адвоката Степана Федака. Это была семья с определенными традициями. Сын адвоката Степан Степанович Федак, студент Львовского университета, участвовал в неудачной попытке убить маршала Пилсудского.
Избрание Андрея Мельника главой ОУН* утвердил второй великий сбор (съезд), проходивший 26–27 августа 1939 года в Риме. Бандера ненавидел Мельника, мешавшего ему развернуться. Против Мельника и его «стариков» взбунтовалось молодежное крыло ОУН*. Нетерпеливые и радикально настроенные, в основном студенты, молодые ОУНовцы упрекали немолодого Мельника в робости и недостатке решимости. Те, кто с риском для жизни действовал в подполье, не хотели подчиняться эмигрантам, укрывшимся в Европе.
Они искали волевого и отчаянного человека и увидели вождя в Бандере.
Судьбу Степана Андреевича решил Адольф Гитлер, напав на Польшу 1 сентября 1939 года. Бандера сидел в тюрьме в Бресте, который тогда был польским.
«В первый же день войны город бомбили немецкие самолеты, – вспоминал он сам. – 13 сентября, когда положение польских войск на этом направлении стало критическим из-за опасности окружения, тюремная администрация поспешно эвакуировалась. И я вместе с другими узниками вышел на свободу».
Бандера двинулся во Львов, охваченный определенными надеждами. Но выяснилось, что украинским националистам рассчитывать не на что. Львовская область отошла к Советскому Союзу.
«Во Львове я пробыл две недели, – рассказывал Степан Бандера. – Жил конспиративно, однако в связи с начальной неразберихой пользовался свободой передвижения».
Чекисты его упустили, хотя именно во Львове обосновался со своими подчиненными новый нарком внутренних дел Украины комиссар госбезопасности 3-го ранга Иван Александрович Серов.
«Во второй половине октября 1939 года я покинул Львов, – вспоминал Бандера, – и вместе с братом Василием, который вернулся во Львов из польского концлагеря в Березе Картусской, и с четырьмя другими членами перешел
Обосновавшись в Кракове, он женился. И начал новую политическую жизнь. Под немецкой властью чувствовал себя достаточно спокойно. В ноябре поехал на две недели в Словакию лечить ревматизм. Оттуда двинулся в Вену. Повсюду встречался с оказавшимися в эмиграции деятелями украинского движения. Знакомился или возобновлял отношения. Выяснял, кто чем занимается, кто на каких позициях стоит.
В начале января 1940 года Степан Бандера поехал к Андрею Мельнику в Рим. Уговаривал обновить руководство ОУН*, ввести более стойких и надежных людей и выгнать всех, кого подозревал в работе на польскую полицию.
«Этот разговор ни к чему не привел», – констатировал Бандера.
Тогда он решил сам стать наследником Евгена Коновальца.
Вернувшись из Рима, Степан Андреевич собрал 10 февраля 1940 года в оккупированном немцами Кракове членов ОУН*. Пришли человек сорок. Рассказал о неудачных переговорах с Мельником и получил полную поддержку. 12 февраля молодые активисты, среди которых тон задавали боевики, только что освобожденные из польских тюрем, создали свой Революционный провод и объявили вождем Бандеру.
В марте 1941 года его сторонники созвали в Кракове новый второй великий сбор ОУН*. Делегаты поддержали линию Бандеры на создание независимой Украины путем вооруженной борьбы. Именно тогда одобрили приветственный жест (правая рука поднимается вправо и наискось – чуть выше головы) и формулу приветствия, которой члены организации должны были встречать друг друга:
– Слава Украине!
– Героям слава!
Заодно исключили из организации захватившего власть «вопреки уставу» Андрея Мельника и запретили ему выступать от имени ОУН*.
Считалось, что Коновалец говорил одному из руководителей ОУН* Емельяну Сеник-Грибовскому: после моей смерти организацию должен возглавить Мельник. Но выяснилось, что Сеник все это придумал. Делегаты постановили отказаться от вождистских традиций и избирать главу ОУН* демократическим путем каждые четыре года.
Бандера считал себя наследником Коновальца и главой украинского национального движения. Тех, кто хранил верность полковнику Мельнику, воспринимал как врагов. Сеника-Грибовского, которому Мельник поручит в сорок первом – после ухода Красной армии – провозгласить в Киеве независимость Украины, убьет один из бандеровцев…
Чекисты приходят на запад
В конце января 1938 года Сталин сменил руководство Украины. Перевел из Москвы в Киев первым секретарем республиканского ЦК понравившегося ему Никиту Сергеевича Хрущева. Ему предстояло сыграть немалую роль в те годы, когда на Украине происходили драматические, а то и трагические перемены.
В Киеве новый хозяин республики разместился в особняке на улице Левашовской. Его сын, Сергей Никитич, вспоминал, что окна, выходившие на улицу, закрасили, чтобы прохожим ничего не было видно.