Степи нужен новый хозяин

Гвор Виктор

— Тогда так, — подвел итог Лешка. — Свободная комната у нас есть. Там чего-то делать надо?

— Уже, — улыбнулась Галка.

— Ну и ладненько. Остальное решим по ходу. Олег, Миша, есть что-нибудь, что не терпит до завтра? Нет. Тогда кто как хочет, а я спать!

14 октября четвертого года. Записи на обоях

Айка со своим бритым Медведем сбили нам весь ритм работы.

Ну да, айю мгновенно стала Айкой. Во-первых, "айю" вообще не имя, и называть так девушку положено исключительно её избраннику. Прикиньте сами, как будет чувствовать себя мужик, если его пару все подряд называют возлюбленной! Во-вторых, просто выговорить это буквосочетание дано не каждому! Кто снабдил девчушку окончательным именем — так и не установили, похоже, оно само родилось.

С парнем ещё проще. Урр — на местном означает медведя.

Того самого, клыки которого болтаются у меня на шее. У самого Урра, кстати, тоже. Ну а раз медведь — значит, Медведь. Хотя пацаны чаще называют его Юриком. Шоколадка по этому поводу вошла в глубокую задумчивость: Оказывается, она была уверена, что в честь этой зверюги назван её бесценный Ниндзя. Ивриту бедную девочку никто обучить не удосужился, а то, что косолапых время от времени называли Мишками, она уловила. А теперь пыталась понять связь между медведями, Михаилами и Юрами. Впрочем, задумчивость, как и серьезность, у этого вечного фонтана веселья и жизнерадостности больше пяти минут длиться не может по определению. На этот раз хватило трех, чтобы Шоко забила на лингвистические сложности и умчалась показывать Айке, где можно найти орехи кау.

Орешки эти оказались просто кладом. Размером с кулак и растут практически везде. Сбор простейший: удар дубиной по стволу и собирай с земли. Только делать это желательно в каске. Падалица тоже годится. Правда в сыром виде орешки и стальной нож берет с трудом, а при попытке жарки осколки скорлупы сбивают тяжелую чугунную крышку со сковородки. То есть понятно, на что обиделись соплеменники первооткрывательницы, оказавшиеся "под обстрелом". Чудо, что никого не убило. Но если после получаса варки обдать орешки холодной водой, скорлупа сходит сама, открывая желто-белые ядрышки со вкусом хлебного мякиша. Точь-в-точь батон нарезной, только поплотнее и без корки. Так что у нас есть хлеб, который к тому же не черствеет. По крайней мере за неделю ручаюсь.

Удивительно, как быстро и органично новички вписались в нашу команду. Ведь аборигены, люди совершенно другой культуры, их всё должно шокировать, удивлять, вызывать внутренние протесты. Они просто обязаны впросак попадать регулярно, и неадекватно (по нашим понятиям) реагировать на смех. Ничего подобного! Такое ощущение, будто в нашем дворе выросли. Только в школу ходили с первобытным уклоном.

Юрик так и не заболел, хотя наутро после прибытия и чувствовал некоторую слабость, но несильную, не следили бы специально — не заметили. Потом всё прошло. То ли упреждающий удар просроченными таблетками сработал, то ли могучий организм справился самостоятельно. Теперь несостоявшийся покойник машет молотом в кузне, подметает спиной плац на занятиях по борьбе и учит Тараса правильно махать дубиной, страшно довольный, что его "Бум", доработанный до "Оленебоя", превратился и вовсе в страшное оружие. Кстати, Эйнштейн посчитал, что удар дубины Урра сильнее, чем лапы Пузика. Саблезуб насмешливо фыркнул, но разубеждать никого не стал.

Стратег Батяня поглядел на тренировку гигантов и поручил (догадайтесь, кому) сшить обоим доспехи из мамонтовой кожи, чтобы были легкие, не стесняли движения и не пробивались оружием сэров. Мол, оденем на них каски и получим два танка: неуязвимых и всё убивающих. Отсутствие этой самой кожи Лешку нимало не смутило. Не командирское это дело: вникать в мелкие детали! Тарас, конечно, за меня заступился, но очень своеобразно: прихватил Юрика, обе палицы и отправился в степь добывать сырьё для доспехов. Мамонта они не нашли и забили дубинами шерстистого носорога. Ещё раз! Эта парочка умудрилась не найти в саванне мамонта!!! Напала на самую агрессивную и неубиваемую тварь во всей степи! И забила этого монстра дубинами! Два дебила — это сила! Сопровождавших охотничков Пузика и Снежка Бульба попросил не вмешиваться, дабы шкуру не портить. Подозреваю, котята и отправились-то не охранять обалдуев, а наслаждаться зрелищем, типа в цирк сходили. А теперь благоверный вешает мне лапшу на уши, что если носорога бить по голове с двух сторон, тот не знает, на кого бросаться и стоит, как бычок на бойне!

Носорожья шкура для доспехов даже лучше подходит, но это означает, что работать с ней ещё труднее. Господи, и какого черта я поперлась в кружок кройки и шитья?! Лучше бы стрельбой из лука занималась! Или каким-нибудь единоборством, где дерутся палками! А куда девать столько сала?! Мясо-то ладно, котята сожрут за милую душу!

Айка носится по всему Риму, как ошпаренная. Ей надо всё посмотреть, всё потрогать, всё попробовать и во всём разобраться. То стреляет из лука, уже сделанного Ниндзей (ну не Шоколадкой же, в самом деле), то таскает орехи, то тормошит котят (ещё

никто из наших аборигенов не привыкал к саблезубам с такой скоростью, а ведь "обезьянки" имели дело с двухмесячными кисками, а не с полуторагодовалыми зверями), то изводит Наталью расспросами про картошку, то торчит у ткацкого станка, раздражая Катьку (хотя Катерина не так уж и раздражается). Ещё учится прясть, вязать и готовить (ага, опять я крайняя), исследует какие-то механизмы в мастерской Дудника, учит математику под чутким руководством Эйнштейна (ага, Эйнштейна! Виталь всё на Анютку свалил!), а заодно русский язык в объеме числительных и математических терминов и машет нагибатой под руководством Оторвы. И всё небезуспешно. Жарить яичницу и заваривать чай уже научилась. Прясть — почти. А в математике дошла до таблицы умножения, а это, если я не забыла программу начальной школы, третий класс!

Шоколадка не отходит от неё ни на минуту. Очень интересно, родственники они, или внешнее сходство случайно. Все уверены, что сестры, уж больно похожи, да и не встречали мы в степи других рыжих. Но с местным обычаем обмена детьми точно не установишь. Вполне возможно, что Шоко отдали в другое племя ещё до зачатия Айки.

Словом, складывается впечатление, что вся жизнь крутится вокруг этих двоих. Хотя это и не совсем так.

Олег с женами пристреляли лучшие винтовки. Точнее, пристреливали жены, Малой руководил процессом. Те, которые "приличные" пристреливать не стали, потому как нечем, а с Иркиной "светкой" Андрей не сделал ничего такого, что могло сбить прицел. Олег, принимая это решение, горестно вздыхал и разводил руками: мол, всё равно надо бы, но… На три "хорошие" мосинки потратили двенадцать драгоценных патронов. В общем, выдали девочкам их любимые стволы, настрого запретив стрелять без приказа.

Олег и Артем уговорили Мудрого Пыха зимовать в Поселке. Старик долго упирался, но в конце концов поехал смотреть "пещеры тах". От теплого дома с горящей печкой пришел в восторг, но решило вопрос кресло Василь Сергеича. А Олег так мечтал перевезти этот антиквариат в свою комнату в Риме. Увы, дипломатия требует жертв! А дальше Пыху предстояло нудное обучение, как полученными чудесами пользоваться. Я с этим стариканом не знакома, но заранее восхищаюсь. Он даже и не подумал грузить свои мудрые мозги заумными хитростями. Выделил подростка потолковей, пообещал ему в случае любых проблем большие неприятности, а если всё спалит, вообще отдать людям рю для кормления саблезубов, и вручил Олегу для обучения. Мотивировки хватило с запасом. Уже через день хлопец загнал всех в баню и заставил вытирать ноги при входе в избу. За что и получил гордое прозвище "Ын", то есть "Чистоплюй". А сам Пых объезжает тех, с кем обычно зимует, и, козыряя подаренными топором и лопаткой, уговаривает присоединиться к нему в "пещерах тах".

Результатов разведки Ниндзи и Шоколадки я просто не поняла. Но нанесенные на карту (разведчиками же и нарисованную) маршруты передвижения сэров вызвали у наших "ястребов" огромный интерес. Теперь сидят целыми днями и рисуют какие-то схемы. Надо будет как-нибудь напомнить, кто не дал сжечь обои! При этом так часто вспоминают Маугли, что Ирка даже реагировать перестала.

Куда интересней результаты расшифровки записей Василия Сергеевича.

14 октября четвертого года. Рим

Работа над тетрадью Василия Сергеевича несколько затянулась. Но всему приходит конец. И день, когда Эйнштейн мог обнародовать результаты, настал. Чуть ли не впервые на собрании присутствовали не все. Аборигенов под разными предлогами удалили. Причину Виталий раскрывать не стал, отделался коротким: "Сами поймете. Я даже Аньку от расшифровки отстранил".

Поверили. Теперь сидели и слушали.

— Во-первых, история первого попадания, — начал Виталий. — Неприятная история. Изначально им было лучше, чем нам. Полсотни мужиков, перенесенных с прифронтовой дороги лета сорок первого года. Все с оружием, обмундированием, небольшим запасом продуктов и медикаментов. Словно специальный бонус — пара телег, одна из которых загружена боеприпасами, а вторая — хозяйством полевой кухни. Да, не было избы, но для вчерашних крестьян, а их было немало, сладить дома — не самая сложная задача. Серьезной угрозой была лишь холера попаданцев, но о ней ещё не знали. Зато имелись свои врач и медсестра. Да-да, Василий Сергеевич, военврач третьего ранга, хирург, но в те годы узкая специализация была не в ходу. С набором инструментов и неплохой аптекой. И совсем молоденькая сестричка, но с курсами фельдшеров и некоторым практическим опытом. Казалось, можно не бояться ни хищников, ни аборигенов, ни болезней. Да вообще ничего. Через полгода осталось трое.