Степные волки
Шрифт:
— Фьюить! — где-то совсем рядом, в полной тишине, кто-то громко свистнул.
Курбат и Звенислав это тоже услышали, перебежали к окнам с моей стороны, напряглись, слышно было как они заерзали на своих постах, и мы, насторожившись, взяли уже взведенные арбалеты на изготовку, как нас и наставлял Гонзо. Вдоль улицы мелькнула тень, за ней другая, вот их уже полтора десятка, и они бегут ко входу в таверну. Понятно, все же Папаша Бро решил нанести превентивный удар, а может быть, и даже, скорее всего, это чья-то самодеятельность. Шакалы решили поживиться, пока хозяина дома нет. Давайте, нам есть чем вас встретить.
— Щелк! Щелк! Щелк! — наши арбалеты ударили вразнобой, но один за другим. Промазать было трудно, с десяти- восьми метров, не промахнешься,
Нападавшие уже здесь, их восемь человек, не парни Папаши Бро, точно. Скорее, похожи на залетных ночных ухорезов из Гратры, только у них, носить тяжелые дамские серьги в ушах, символ почета и показатель авторитетности. Рыцари ножика и топора, шакалы, как есть шакалы приблудные. Пятеро пришлых окружили со всех сторон Гонзо, зажатого в угол, а еще трое орудовали за стойкой, пытаясь выломать дверь на кухню и достать спрятавшуюся там Толстуху Марту с девчонками. Видимо, надеются, что ключница знает, где Кривой Руг добро свое прячет. Осматриваться некогда, но замечаю, что у входа валяются три тела, а весь пол густо заляпан кровавыми отпечаткапи сапог. Гонзо, молодца, проредил любителей пошакалить.
— Щелк! — над моим ухом проносится черная короткая стрела и один из атакующих Гонзо ухорезов, с силой, влипает в стенку, мертв. Поднимаю и крепко прижимаю к плечу свой арбалет, давлю на спуск, мой болт бьет еще одного, а вот Звенислав смазывает и его стрела, только слегка поранив одного бандита, уносится к выходу. Нападавшие так увлечены, что кажется, даже не замечают нас, хотя, лестница в полумраке, а в основном зале от маслянных светильников, светло как днем, сразу и не понять, откуда смерть прилетела.
Вынимаю свой нож и в пару с Курбатом, мы несемся на выручку Гонзо, который ловко отмахиваясь от гратрийцев коротким мечом, наподобии фергонского гладиуса, только-что свалил еще одного. Правда, и сам не уберегся, один из шакалов, прыгнув вперед, достает его ножом в левое плечо. Вышибала все еще держится, но если ему на помощь не придти, то просто кровью истечет. Мы с разгона вбиваемся как клин между двух гратрийцев, одновременно атакующих Гонзо, и от удара, они немного подаются в стороны. Эти не штангордцы и не дромы, гратры по природе своей мелковаты, ростом и весом с подростками схожи. Наотмашь, от груди, бью того, что передо мной, но мой нож ударяется о его кинжал и со звоном отскакивает. Курбат своего противника, наоборот, сразу же подрезал. Гратриец, стоящий против меня, отталкивается всем телом от стены и ударяет меня в грудь обеими ногами. Шерстянная безрукавка удар смягчает, переломов быть не должно, но воздух застыл в грудной клетке, дышать нечем, и я падаю на замазаный вонючей слизью из чьего-то распоротого брюха, пол таверны.
Дальше, пару минут все было как в тумане, но отчетливо помню нависшего надо мной гратрийца с подпилеными для пущего страха зубами, который заносит надо мной свой кинжал. А потом, что-то темное сбивает его с ног и яростно топчет ногами. Когда я смог снова дышать и приподнялся, все уже было закончено. Двух гратрийцев, оставшихся в живых, держал на прицеле Звенислав, Курбат их вязал, а облокотившийся на стойку Гонзо, кричал в сторону кухни:
— Мама! Тяни бинты и воду горячую, а то помрет твой сын в расцвете сил! Быстрей давай, если внуков увидеть хочешь!
Нормально, все живы и почти здоровы, и теперь, остается только дождаться наших победителей, разбирающихся с Папашей Бро. Хм, или наоборот, но такой вариант меня не устраивал, а потому, думать про него не очень хотелось.
Глава 8
Холмы,
Фриге Нойм закрыл глаза, карета мягко покачивалась на ухабах, и он впал в тот полусон-полуявь, которую называют дремой. Почему-то, ему вспомнилось детство, то благостное время, когда весь мир не имеет полутонов и делится только на черное, по умолчанию злое, и белое, доброе. Он родился в семье обычного портного, в самом крупном городе окрестных мест, Норгенгорде, и уже в день его рождения, к ним в домик пришел жрец Белгора, принесший его родителям радостную весть, что их сын, обладает Даром от старого родового бога. Сказать, что родители были счастливы, значило, не сказать ничего. В любой семье на территории герцогства, рождение ребенка отмеченного даром творить волшбу и магию, было благом для родственников и праздником на всей улице.
Прошел год и кроху Фриге Нойма, с разрешения и благословения родителей, забрали на воспитание в местный храм. В то время, как обычные люди по всему огромному и бескрайнему миру Тельхор, жили так же, как и сотни поколений их предков, руководствуясь насущными проблемами, жреческая каста вела непрерывную войну с тем, что она называла злом. Это кто-то несведущий может подумать, что иметь Дар, значит обрести счастье. Нет, в первую очередь, это великая ответственность и готовность к самопожертвованию, во имя других людей, которые верят и надеются на тебя. Именно такие мысли закладывались с первых же осознанных помыслов, в пытливую голову малыша Фриге.
— Что есть магия, Фриге? — вспомнились ему слова его первого наставника, жреца Хайме Трограна.
— Магия — это действие или бездействие, направленное на достижение какой-либо цели, путем применения своего Дара к природным или божественным силам, — бодро отчеканил Фриге.
— Так написано в наших книгах, но они не всегда точны, — величественный седобородый жрец, поднимал вверх палец. — Многое было утеряно во времена смут и многое позабыто. Мы, жрецы — есть носители маленькой толики божественной сути, дошедшей к нам через тысячелетия, через кровь наших предков. Именно поэтому, мы можем призывать божественные силы нам в помощь. Есть другие люди обладающие Даром, которым способности дает природа, и они не зло или добро, так как природа не может оперировать такими терминами — силы природы, изначально, не враги человеку. Это ведуны и ведуньи, друиды, природные знахарки, и с такими, у нас мир. Мы отвечаем за души людей, а они, за все остальное. Мы не можем использовать драгоценную силу бога для исцеления или уничтожения обычных людей, не имеем право расходовать ее на житейское и бытовое. Подобное делается нами, только в самом крайнем случае. Наше дело борьба с иными силами и просвещение нашего народа.
Жрец прервался, подумал и продолжил:
— Есть малоизвестные стороны Дара, которые, наши предки, в мудрости своей, отринули — и они, есть чистое зло. Хаос, Порядок, Смерть, Жизнь, Свет, Тьма — основные великие силы, имеют свое влияние на все вокруг, но всегда стремятся к тому, чтобы расширить его. Они соперничают друг с другом, а между ними, мы — люди. Эти силы дают своим избранникам Дар, и уже через них, распространяют на нас свои законы. Потому, наша задача уничтожать таких избранников там, где только мы с ними столкнемся. Ты понимаешь мою мысль, малыш?