Стервы
Шрифт:
Маркус не подвел: он убедил Джинни и ее подружек, что лучше всего сразу отвезти Клару домой. Через минуту-другую они уже сидели в его автомобиле, а спустя еще несколько минут заняли очередь в кассу «Биографа».
— Всего лишь настолько? Да ну, дай человеку хотя бы надежду.
Клара развела ладони чуть пошире. Игра ей нравилась. Она была красиво одета, сознавала свою привлекательность, видела, что и он сам считает ее привлекательной. На ней были тонкие чулочки, юбка изумрудно-зеленого цвета и бледно-розовый шерстяной свитер, приятно ласкающий кожу.
— Так лучше?
— Давай-давай, не стесняйся.
— Хм-м-м-м, Джинни Битмен против Бастера Китона. Трудный выбор.
— Да как ты можешь сравнивать Джинни Битмен с Бастером Китоном?
— Ну, они оба по-своему клоуны.
— Разве что на Джинни Битмен грима меньше, но все равно на мужчину она похожа больше.
— Джентльмену не подобает так говорить, — Клара покачала головой с шутливым осуждением.
— Если тебе нужен джентльмен, то возвращайся на чаепитие. — Маркус бросил взгляд на часы. — Скоро Фредди Барнс и остальные мои друзья отправятся смотреть водевиль в «Соленой таксе». Я еще успеваю. А ты беги назад к Джинни. — И махнул рукой, будто прогоняя Клару.
— Нет уж, спасибо. Лучше я проведу время с повесой, чем сама повешусь со скуки за столом у Джинни.
— Вы хотите сказать, мисс Ноулз, что я дамский угодник? — Он отвернулся от Клары и сделал шаг к кассе. Глаза у Маркуса ярко блестели — великолепное сочетание мальчишеского нетерпения и уже вполне мужской привлекательности. Боже, ее действительно влекло к нему!
— Ваша репутация широко известна, мистер Истмен.
В душе Клара была в восторге от придуманного Маркусом плана на этот вечер, хотя и не была уверена, какие цели он при этом преследовал. В Нью-Йорке ей встречались похожие ребята. Поскольку они от рождения были сразу и богатыми, и красивыми (опасное сочетание!), им все доставалось без малейшего труда. Девушками они разбрасывались так же легко, как и пачками долларов из своего бумажника. Главным для них был сам процесс охоты.
Клара встречалась с некоторыми из тех, о ком ходила самая дурная слава.
Например, с Лео Силверманом, миллионером-евреем, который не раз приглашал ее покататься на своей яхте. С Шоном Кэрроллом, банкиром и меценатом, неизменно предоставляющим Кларе свою ложу в «Метрополитен-опера», шел ли он сам вместе с нею или нет. И еще — с Тьерри Марсо, французом, которому предстояло унаследовать настоящую империю, построенную на импорте и торговле кашемиром; он заботился о гардеробе Клары. Были и другие, но с теми она встречалась недолго.
«Встречаться» — понятие растяжимое. Чаще всего ей удавалось всего один разок побывать с мужчиной на премьере спектакля или на вернисаже, как он уже начинал ожидать от нее кое-чего в ответ. А у Клары с такими мужчинами было нерушимое правило: только общение, и больше ничего.
Впрочем, Клара отбросила все эти правила, когда влюбилась по-настоящему.
«Что было, то было, а сейчас все совсем по-другому», — напомнила она себе. Той девушки больше уж нет. Она набила много шишек, сломалась, но многому научилась на собственных ошибках. И уж Маркусу никак не удастся поколебать ее недавно обретенную силу воли.
Ему это и не удалось — пока они не вошли в зрительный зал.
Окинули взглядом ряды кресел, быстро заполнявшихся зрителями. Клара углядела два места во втором или третьем ряду.
— Вон там — годится?
Маркус только хмыкнул. Он потянул Клару к последним рядам, а потом, по лесенке, на балкон. И усадил в темном уголке.
—
Клара осталась сидеть, улыбаясь во весь рот, как последняя дурочка. Что это на нее нашло? Прежде всего, ей никак не следовало соглашаться занимать места на балконе — всем известно, для чего они вообще существуют: чтобы парочки могли целоваться. Она огляделась вокруг. Точно, чикагские кинотеатры ничем не отличались от нью-йоркских — один большой чулан для влюбленных. Парочки виднелись, куда ни повернись. Прямо перед Кларой сидел мужчина, обнявший свою спутницу за плечи и готовый прижать ее покрепче, едва погаснет свет. Нет, с Кларой так не должно произойти.
Но такое ли большое преступление — поцеловаться с Маркусом? У него ведь самые подходящие для поцелуев губы, какие она только видела, а пухлую нижнюю губу так и хочется слегка укусить.
Свет в зале стал меркнуть, тапер принялся стучать по клавишам веселую мелодию регтайма — вероятно, эта музыка и должна будет сопровождать сам фильм. А Маркуса все не было. Клара закрыла глаза, как делала всегда перед началом фильма или спектакля, желая прочувствовать темноту, переносящую ее в совершенно иной мир.
— Тебе уже стало так скучно?
Клара открыла глаза, привыкая к полной тьме, царившей теперь в зале. Эту тьму прорезал луч кинопроектора — начинался фильм. Маркус скользнул на соседнее место, держа в руках огромный кулек с маслянистым попкорном.
— По мне, фильм хорош настолько, насколько вкусные лакомства можно под него жевать. — Потом наклонился ближе к Кларе и прошептал в самое ухо: — Дай мне свои руки.
На его лице плясали тени. Клара пожалела, что у нее нет фотоаппарата — запечатлеть навеки, как выглядит Маркус в эту самую минуту.
— Это зачем?
— Ты все еще мне не доверяешь? — Он протянул руку и насыпал в обе ладошки Клары горки маленьких, гладких на ощупь пирамидок.
Клара опустила глаза и посмотрела. «Поцелуи Херши» [65] .
— Попкорн с шоколадом — самое лучшее сочетание. Немножко сладкого, немножко соленого.
— Ш-ш-ш! — Клара показала на экран. — Уже начинается.
Весь экран заполнило знакомое перепуганное лицо Бастера Китона. Его персонажа звали Вилли Маккей, и этого парня — почти как саму Клару — отправили жить к тетке. Правда, по иронии судьбы, Бастера послали жить в Нью-Йорк. Очень скоро Клара стала хохотать так, как ей не приходилось уже много и много недель.
65
Фирма «Херши чоколат компани» (с 1968 — «Херши фудс») известна в США кондитерскими изделиями. Штаб-квартира компании с самого основания находится в поселке Херши, штат Пенсильвания.
Фильм был просто великолепным, однако Кларе не так-то легко было сосредоточиться на действии, когда рядом сидит Маркус. Всякий раз, когда он смеялся — издавая замечательные четкие звуки «Ха! Ха! Ха!» — он подавался вперед, и его брюки касались Клариной ноги.
Однако всякий раз, когда Клара против воли подавалась к нему, не в силах сопротивляться его магнетическому притяжению — давая ему тем самым возможность обвить рукой ее плечи, если захочется, — Маркус выпрямлялся и отклонялся от нее.