Стервятники звездных дорог
Шрифт:
Алекс сглотнул и закрыл глаза. Он знал, как это выглядит. Видел один раз. Когда процесс идет, а все настройки скидываются на ноль, возвращаясь в исходное состояние... Вода в тканях мгновенно замерзает, кристаллизируется, разрывая плоть миллионами крохотных взрывов. Алекс застонал. Сейчас криокамеры аварийной вахты заполнены месивом из льда и человеческих тел. Замороженный фарш.
Сдернув с головы шлем, Моруа резко согнулся. Его стошнило на пол горькой жижей. Выпрямившись, он вытер рукавом рот, размазывая желчь по щекам – рукав пилотного комбеза не предназначен для впитывания жидкостей. С омерзением взглянув на собственную руку, Алекс достал из аптечки на поясе медицинскую обеззараживающую салфетку и тщательно вытер рот. Потом отчистил рукав, скомкал
Проверка остальных систем ввергла его в шок. Два генератора энергии из десяти выведены из строя таинственным скачком напряжения и нуждаются в ремонте. Конечно, для полного функционирования систем корабля хватало и восьми оставшихся, но если будет еще один скачок... Двигатели в полном порядке, а для прыжка хватило бы и работы пяти генераторов. Корабль остается на ходу и готов к прыжку. Это – самое главное. Но множество систем, питавшихся от сгоревших генераторов, повреждены.
Просматривая список разрушений, Алекс цедил проклятия сквозь сжатые зубы. Системы фильтрации, холодильники с питанием, часть общего управления криосистемами, военные объекты, контроллеры запасов воды и рабочих газов... Эти и сотни других систем пострадали от энергетического всплеска. Электронные цепи и узлы требовали замены, и один-единственный человек физически не мог справиться с таким объемом работы. Все повреждения не критичны сами по себе, но их так много, что рано или поздно даже такой великан, как «Эдем», почувствует этот удар. В дополнение ко всем бедам центральный трюм по-прежнему оставался для датчиков темным пятном. Провалом, где терялись все потоки слежения. Его словно не было вовсе. Ни одного ответа от датчиков, ни единого бита информации от обслуживающих систем. Бездна, пугающая своей глубиной, в которой таилась смерть.
Угрюмое молчание трюма вызывало у пилота дрожь. И все же он прекрасно понимал, что сейчас это не самое главное. Главное – экипаж. К сожалению, пилот не мог разбудить всю команду – права такого не имел. Вызов аварийной вахты – вот и все, на что хватало его доступа. Теоретически разбудить аварийку имел право любой член экипажа, но на практике такого еще не случалось. Если с вахтенными что-то случалось, из заморозки поднимали следующую вахту, и ее сил вполне хватало, чтобы справиться с экстренной ситуацией. Но сейчас...
Алекс знал, что следующей вахты нет. Корабль готовится к прыжку. Еще несколько суток, и он выйдет на скорость прыжка. Тогда автоматика запросит новые инструкции, и если с главного пульта не поступит ответа, то она поднимет из заморозки новую партию. Это отличный выход при аварии. И в другое время Моруа просто дождался бы пробуждения вахты. Но сейчас он был уверен – если в ближайшее время ему не удастся разбудить экипаж, то к моменту прыжка просто некого будет будить.
Кольнула неприятная мыслишка: а что, если так даже лучше? Корабль уйдет в свободный полет и целую вечность будет бороздить пространство, пока не подлетит к какому-нибудь объекту с сильной гравитацией. Лучше всего к звезде. Тогда он канет в расплавленные недра и сгорит дотла вместе с экипажем и с тем, что прячется в темноте главного трюма...
Вздрогнув, Александр аккуратно снял шлем и поднялся на ноги, расправляя уставшие после подъема мышцы. Нет. Он не сдастся. Хватит с него той позорной истерики, что он закатил в лифте. Это был момент слабости. Больше он не повторится. Пилот колонизатора, несущий ответственность за сотни тысяч жизней, не может позволить себе дать слабину.
Отдав приказ роботам о проведении ремонтных работ, Алекс потрогал рукоять пистолета и решительно направился к двери. У него оставалась еще одна карта в рукаве. Сомнительная карта, не туз и не джокер, но... Ему не придется в одиночку ломать голову над проблемой.
У него есть напарник. Амир.
Сектор: Федерация, Сегмент Виктория.
Координаты:
Колония Виктория, столица Федерации.
Встречу Грегор назначил на три часа ночи. Только в это время длинный переулок, соединявший две шумные улицы, пустел. Уходили наркодилеры, хозяева забирали проституток, а следом растворялись в темноте шумные компании подростков. Даже бездомные убирались прочь. Слишком неуютной становилась эта каменная кишка ночью: кромешная темень, стены складов, напоминающие гладкие скалы, груды мусора, местами доходящие до пояса. Но главное – переулок прямой как стрела, хорошо просматривается в обе стороны. Тут негде спрятаться от пронзительного ветра и от внимательного взгляда. Тут даже нельзя толком замочить конкурента – случайный прохожий, проходящий мимо переулка, обязательно это увидит. И, быть может, стукнет кому следует. Нет, не копам, боже упаси, а боссу упокоенного неудачника. Что, в свою очередь, породит массу ненужных проблем. Впрочем, самых отмороженных бойцов это не останавливало – судя по запаху, в кучах мусора гнили не только отходы белкового фастфуда. У этого переулка даже название было подходящее – Труба.
Но детектив выбрал его для встречи не из-за дурной славы. Просто сюда выходил подвал, через который Грег мог легко отступить в канализацию, а потом добраться до подземного убежища. Ему даже не нужно заранее выходить на поверхность – к месту встречи можно добраться по подземным коммуникациям.
Нейман пришел заранее. Он выбрался в переулок через крохотное вентиляционное отверстие, расположенное у самой земли и засыпанное мусором. Его он присмотрел еще вчера. Эта дыра обладала одним несомненным достоинством – сквозь нее свободно пролезть могла лишь бродячая кошка. Любой человек, предложи ему воспользоваться этим лазом, покрутил бы пальцем у виска. Но для бывшего агента Беты это окно было самой настоящей дверью.
Нейману пришлось снять маскировочный комбез и разогреть суставы, чтобы они легко выходили из мышечных сумок. В конце концов его с детства готовили к преодолению таких препятствий. Сержант, преподававший тактику скрытого передвижения, говорил: если пролезла голова, значит, пролезет и остальное. И курсантам приходилось не раз убеждаться в этом на практике.
Все оказалось даже легче, чем казалось на первый взгляд. В вентиляции дамбарского посольства было намного сложнее. А здесь – никаких проблем. Бывший агент втянулся в узкую дыру, словно моллюск, – быстро и бесшумно. Выбравшись в переулок, Грегор сразу зарылся в мусор и замер, словно аллигатор, поджидающий добычу. В тот момент, когда он выбирался из отдушины, детектив был беззащитен и опасался, что может попасть в ловушку. Но все обошлось.
Коммуникатор Грегор приладил к широкому поясу, а пистолет держал в руке. Комбез он оставил в подвале – у дыры. Конечно, его можно вытащить за собой и надеть прямо здесь. Это даст дополнительные преимущества, если что-то пойдет не так. Но если придется срочно отступать, то у него не будет времени снова его снять. Поэтому Нейман очень надеялся, что все пройдет гладко, а его термобелье не отпугнет собеседника. Он проверил коммуникатор еще раз и снова приник к земле, сливаясь с дурно пахнущим слоем мусора. Теперь оставалось только ждать.
Темная фигура появилась в переулке ровно в три часа ночи. Она свернула в Трубу с Восьмой улицы и медленно двинулась к середине переулка, замирая на каждом шагу. Нейман прислушался, стараясь уловить посторонние звуки, но не услышал ничего подозрительного. Человек, как и было условлено, пришел один. За ним могли следить с помощью электроники, но в этом случае Грег все равно не мог засечь эти контакты, и ему оставалось надеяться только на порядочность гостя.
Когда до темной фигуры осталось метра два, детектив тихо свистнул. Гость остановился и вскинул руку, прицелившись в кучу мусора из табельного пистолета. Грегор машинально отметил, что прицел взят неверно и выстрел его не заденет. Потом, спохватившись, начал медленно подниматься из липкой грязи.