Стейк для темного бога
Шрифт:
– Так сказал лекарь. Быстро в комнату! Ужинать и спать.
Я скорчила рожу, несколько парней рассмеялись.
– А почитать перед сном можно?
– А ты что, умеешь? – фыркнул Уилл.
– Тебе ещё тортику приготовить? – огрызнулась я, и Кейн, закатив глаза, буквально утащил меня наверх.
Вот это уже больше походило на шикарную гостиницу: ужин в постель принесли (опустим тот факт, что из всего меню я смогла съесть только картoшку, горняки снова ели какое-то жутко жирное и жареное мясо), подушечку поправили
Верхний свет погасили, оставив мне небольшую переносную лампу с тремя магическими огоньками внутри. Лампа красиво мерцала,и хоть читать при таком освещении было неудобно, я все равно наслаждалась покоем.
Книжка оказалась не слишком интересной, мерцание огоньков убаюкивало. Я не заметила, как задремала полулежа, закутавшись в теплое мягкое одеяло.
«Хейли-и-и», – сквозь сон до меня донесся женский голос.
Я резко открыла глаза и прислушалась. Показалось? Приснилось? В комнате было тихо,только слышалось, как на улице завывает ветер.
«Хейли-и-и».
А вот теперь не показалось! Женский мелодичный голос звал меня откуда-то из темноты и холода. Луна вышла из-за облаков и на окне я увидела отпечаток женской руки.
«Хейли-и-и».
Это было похоже на наваждение. Я словно во сне поднялась с постели. Босым ногам сразу стало холодно, но я все равно упрямо сделала несколько шагов к окну. Было страшно, очень! Подсознательно я ждала, что сейчас какой-нибудь жуткий монстр выпрыгнет перед окном. Но вместо монстра я увидела женщину.
Она стояла чуть вдалеке, у самой кромки леса. Несвойственное северным широтам легкое белое платье развевалось на ветру. Ее длинные темные волосы были усыпаны снежинками, которые падали, но почему-то не таяли. С такого расстояния я не могла рассмотреть лицо женщины, но безошибочно ее узнала.
– Мама...
– Губы плохо слушались.
«Хейли-и-и-и», – снова позвала она и медленно протянула руку, словно приглашая.
Пальцы немного дрожали, но я, не сводя с мамы глаз, взялась за защелку окна и смело распахнула створки. В лицо тут же ударил морозный воздух,дыхание перехватило от порыва ветра, принесшего целый рой снежинок.
Я отвела взгляд, чтобы сообразить, как спуститься вниз, впрочем, в этом не было ничего сложного: до пожарной лестницы оказалось подать рукой. Все старые дома имели такую,ибо самое страшное, что может случиться с людьми в уединенном месте – оказаться заблокированными в горящем доме.
Мама ждала, опустив руку. Ветер уносил мое имя, сказанное нежным женским голосом. Содрогаясь от порывов пронизывающего насквозь ветра, я спустилась на землю. Как же больно оказалось ступать по снегу! Он резал ступни, словно разбитое стекло, отчего я оступалась. Кромка леса казалась бесконечно далекой, а мама – недосягаемой.
– Мама!
– позвала я.
Она снова подняла руку, подбадривая. Между нами оставалось несколько метров, когда вдруг кто-то перехватил меня за талию и дернул в сторону.
Я упала, удар выбил остатки дыхания, и в глазах потемнело, а меж тем вокруг раздался пронзительный хриплый вой. Я открыла глаза, но увидела лишь черные тени вокруг, они метались, окружили меня плотным коконом и отрезали oт внешнего мира, в котором что-то выло и билось, кричало и хрипело так страшно, что я даже рада была тому, что не вижу ничего.
– Хейлин!
– кто-то тряхнул меня за плечи.
– Очнись! Проснись!
Я растерянно огляделась. Лес был темен и тих, метель все так же завывала вокруг. Стало так холодно, что я перестала чувствовать собственное тело.
– Сумасшедшая!
Меня укутали во что-то теплое, отчего все тело начала бить крупная дрожь.
– Ты что, без обуви?
Я, наконец, сфокусировала взгляд на челoвеке, который стоял рядом. Им оказался Уилл, непривычно растрепанный. Синие глаза смотрели внимательно и немного настороженно. Никаких теней не было и в помине.
– А где мама? – шепотом спросила я.
– Мама? ейлин, что случилось?
– Мама... там... я увидела ее в окно, она меня позвала...
– Мама позвала тебя снаружи?
Тут до меня дошло, как это звучит. Я снова вспомнила женщину возле деревьев и всхлипнула, неожиданно для самой себя прижавшись к груди мужчины.
– Котлетка, что с тобой случилось? Тебе приснилась мама? Ты скучаешь по ней?
– Мама умерла, - с трудом нашла в себе силы сказать. – Очень давно.
Уилл выругался и быстро поднял меня на руки.
– Пойдем домой. Холодно.
Его самого, казалось, совсем не волновал мороз, царивший на улице. У меня зуб на зуб не попадал, а Уилл шел в тонкой хлопковой рубашке – и хоть бы хны. На его лице не дрогнул ни один мускул.
Я повернула голову, чтобы посмотреть поверх его плеча на лес и чуть не вскрикнула, когда снова увидела там маму. Дернулась.
– Не смотри туда. Это призрак.
– К-к-какой призрак? – с трудом спросила я.
– Утбурд. Северная нечисть. Обычно приходит в образе ребенка, но в этот раз отличился оригинальностью, похоже. Мерзкая тварь, опасная. Они вообще редко к нам забредают, в основном знают, что бесполезно давить на личное мужикам. А тут ты попалась. Сову белую видела?
– Видела, – призналась я.
– За окном, в гостиной.
– Ну вот. Выбирал жертву, предупреждал. Выманил тебя на самое личное и хотел полакомиться.
– Фу-у-у, – меня передернуло от мысли, во что мог превратиться мамин образ, когда я подошла бы совсем близко.