Неприкрытая хлопает дверь,Под деревьями мечутся тени.Вслед за возрастом приобретенийНачинается возраст потерь.Начинается время потерь.Выбирай себе ношу полегче.Перед тем, как подставить ей плечи,Восемь раз ее прежде измерь.Ненадежна истлевшая нитьОтношений, которыми жили.Дети выросли, стали чужими.Новых поздно уже заводить.Начинается время потерь,Время неизлечимых болезней.Во влюбленных девчонок не верь, —Для тебя это будет полезней.Начинается время потерь,Старых истин и старых понятий.Опасайся нечаянных пятен:Не успеешь свести их теперь.1977
Утки летят с Итурупа
Черт окаянный загнал нас сюда.Небо краями закрыла вода.Пляшут, как пьяные, в бухте судаОднообразно и тупо.Пляшет пространство за круглым окном.В
рубке бесстрастно стучит метроном.Южною трассой – звено за звеном —Утки летят с Итурупа.Мир однократен, как тени в углу.Кратер на кратер, скала на скалу,Камень истратив себе в похвалу,Бог понаставил не скупо.Видишь, циклона растет полоса.Осень со склона стирает леса.Что предрекло нам два этих часа?Утки летят с Итурупа.Серые тучи и облака мех.Полон горючим, как танкер, стармех.С помощью ручек уйти от помехПробует радиогруппа.Иней морозный, вершины в снегу,Враг неопознанный на берегу.Поздно – тебя удержать не могу.Утки летят с Итурупа.Прянула стая и скрылась во мгле.Капли, не тая, дрожат на стекле.Тесно нам станет теперь на Земле.Выпьем, – надеяться глупо.Вряд ли надеждой тебя удивлю.Якорь не держит – беда кораблю,Голосом тем же не скажешь «Люблю», —Утки летят с Итурупа.Молодость наша летит над тобой,Крыльями машет над бездной рябой.Траурным маршем гремит нам отбойВетра неистовый рупор.Празднуем тризну – уходит тепло,Губы капризной улыбкой свело.Кончено – время мое истекло:Утки летят с Итурупа.1977
Меж Москвой и Ленинградом (песня)
Меж Москвой и ЛенинградомНад осенним желтым чадомПровода летят в окне.Меж Москвой и ЛенинградомМой сосед, сидящий рядом,Улыбается во сне.Взлет, падение и сноваВзлет, паденье – и опятьМне судьба велит суровоВсё сначала начинать.Меж Москвой и ЛенинградомЯ смотрю спокойным взглядомВслед несущимся полям.Все события и люди,Всё, что было, всё, что будет,Поделилось пополам.Меж Москвой и ЛенинградомШесть часов – тебе награда,В кресло сядь и не дыши.И снует игла экспресса,Сшить стараясь ниткой рельсаДве разрозненных души.Меж Москвой и ЛенинградомТеплый дождь сменился градом,Лист родился и опал.Повторяют ту же пьесуПод колесами экспрессаКсилофоны черных шпал.Белит ветер снегопадомТемь оконного стекла.Меж Москвой и Ленинградом —Вот и жизнь моя прошла…1977
Предательство (песня)
Предательство, предательство,Предательство, предательство —Души незаживающий ожог.Рыдать устал, рыдать устал,Рыдать устал, рыдать устал,Рыдать устал над мертвыми рожок.Зовет за тридевять земельТрубы серебряная трель,И лошади несутся по стерне.Но что тебе святая цель,Когда пробитая шинельОт выстрела дымится на спине?Вина твоя, вина твоя,Что надвое, что надвоеСудьбу твою сломали, ротозей,Жена твоя, жена твоя,Жена твоя, жена твоя,Жена твоя и лучший из друзей.А все вокруг – как будто «за»,И смотрят ласково в глаза,И громко воздают тебе хвалу,А ты – добыча для ворон,И дом твой пуст и разорен,И гривенник пылится на полу.Учитесь вы, учитесь вы,Учитесь вы, учитесь вы,Учитесь вы друзьям не доверять.Мучительно? – Мучительно!Мучительно? – Мучительно. —Мучительнее после их терять.И в горло нож вонзает Брут,А под Тезеем берег крут,И хочется довериться врагу!Земля в закате и в дыму —Я умираю потому,Что жить без этой веры не могу.Предательство, предательство,Предательство, предательство —Души незаживающий ожог.Рыдать устал, рыдать устал,Рыдать устал, рыдать устал,Рыдать устал над мертвыми рожок.Зовет за тридевять земельТрубы серебряная трель,И лошади несутся по стерне.Но что тебе святая цель,Когда пробитая шинельОт выстрела дымится на спине!1977
След в океане
В ночи Венера надо мнойГорит, как дальнее окошко.Смотрю назад, где за кормойКружится водяная крошка.Там пенный след вскипает, крут,На дне бездонного колодца,А через несколько минутВолна волной перечеркнется.С водою сдвинется вода,Сотрет затейливый рисунок, —Как будто вовсе никогдаЕе не вспарывало судно.Ученые немало летГадают за закрытой дверью,Как обнаружить этот след,Чтоб лодку выследить,
как зверя.Среди безбрежной синевыИх ожидают неудачи,Поскольку нет следа, увы,И нет решения задачи.И ты, плывущий меж светил,Недолог на своей орбите,Как этот путь, что прочертилПо небосводу истребитель,Как облаков холодный дым,Что завивается, как вата,Как струйка пенная воды,Что называется «кильватер».События недолгих летМелькнут, как лента на экране,И ты пройдешь, как этот следВ невозмутимом океане.1977
Понта-Дельгада (песня)
В городе Понта-ДельгадаНет магазинов роскошных,Гор синеватые глыбыТают в окрестном тумане.В городе Понта-ДельгадаДевочка смотрит в окошко, —Красной огромною рыбойСолнце плывет в океане.В городе Понта-Дельгада,Там, где сегодня пишу я,Плющ донжуаном зеленымОдолевает балконы.Трели выводит цикада,Улицы лезут по склонам,Явственен в уличном шумеЦокот медлительный конный.Спят под лесами вулканы,Как беспокойные дети.Подняли жесткие канныКрасные свечи соцветий.Ах, это все существуетВот уже восемь столетий —Юбки метут мостовую,Трогает жалюзи ветер.Если опять я устануОт ежедневной погони,Сон мне приснится знакомый —Ночи короткой награда:Хлопают черные ставни,Цокают звонкие кониВ городе Понта-Дельгада,В городе Понта-Дельгада.1977, научно-исследовательское судно «Академик Курчатов», Атлантический океан
Петр Третий («Немецкий принц, доставленный в Россию…»)
Немецкий принц, доставленный в Россию,Где груб народ, напитки и закуски,В солдатики играл, читал Расина,И не учился говорить по-русски.Все делавший без толку и некстати,Казался слабоумным он и хилым.В своем дворце убогом в Петерштадте,В алькове под тяжелым балдахином,Он пробуждался, страхами измучен,И слушал, как часы негромко били,И озирался на окно, где тучиНа родину неторопливо плыли.Холодный ветер приносил с востокаРассветных красок розовые перья.Вздыхая о Германии далекой,Дежурный офицер дремал за дверью.Болезненный, худой, одутловатый,Под барабаны, что играли зорю,Принц одевался, плечики из ватыТопорщились на набивном камзоле.И в зеркало балтийской светлой ночьюСмотрелся над шандалом трехсвечевым.Мечтал ли он, голштинец худосочный,Об облике ужасном Пугачева?1977
Батюшков
Не пошли, Господь, грозу мнеТридцать лет прожить в тоске,Словно Батюшков безумный,Поселившийся в Москве.Объявлять при всем народе,Не страшась уже, как встарь,Что убийца Нессельроде,Что преступник – государь.Стать обидчивым, как дети,Принимать под ветхий кровИталийский синий ветер,Лед Аландских островов.Тридцать лет не знать ни строчки,Позабыть про календарь,И кричать в одной сорочке:«Я и сам на Пинде царь!»И сидеть часами тихо,Подойти боясь к окну,И скончаться вдруг от тифа,Как в Гражданскую войну.1977
Матюшкин
Вольховский, первый ученик,Князь Горчаков и гений Пушкин…Всех дальновиднее из нихБыл мореплаватель Матюшкин,Что, поручив себя волнам,Сумел познать все страны света,И жаль, что он известен намЛишь как лицейский друг поэта.Не дал он (не его вина)Законов мудрых для державы,За стол багряного сукнаНе приглашал его Державин,Но вне покинутой землиТакие видел он пейзажи,Каких представить не моглиНи Горчаков, ни Пушкин даже.Жил долго этот человекИ много видел, слава Богу,Поскольку в свой жестокий векВсему он предпочел дорогу.И, к новым нас зовя местам,От всех сомнений панацея,Зеленый бронзовый секстанПылится в комнатах Лицея.1977
«Физически нельзя / Быть в курсе всех событий…»
Физически нельзяБыть в курсе всех событий.Как Батюшков сказал —Талант нелюбопытен.Он прочим – не чета.Рождающему словоНе надо все читать, —Возьмите хоть Крылова.Не могут наших думПостигнуть иноверцы.Ученость сушит ум,Рассеяние – сердце.Иных времен тоска,Морей нездешних бури, —Себя не отыскатьВ чужой литературе.Все ведать – нужды нетТому, кто сердцем точен:Действительный поэтВсегда сосредоточен.1977