Стихи и статьи о Нике
Шрифт:
Имела.
В общем, девочка очень неправильно поступила.
Ника Турбина
Автор: Светлана Макаренко
Анатолий Борсюк, режиссер украинского телевидения, снявший о Нике фильмы "Ника, которая: " и "Ника Турбина: История полета", вспоминал, что в ней " оставалось, что то детское, беспомощное, очаровательное, и не возникало ощущения брезгливости, какое обычно вызывают опустившиеся люди". Детское… Так, может, и начать все таки, оттуда, с детства?
Сейчас пишут, что у нее, повзрослевшей, была очень трагичная судьба. Но не менее трагичен был и ее детский Дар Поэта, определивший такую Судьбу. Она с
Она не умела писать сама, просила записывать маму. Та аккуратно заносила все в тетрадь. Получалось, к примеру, вот что:
Поднимите пальцы — нервы,Превратите в гроздь рябиныБрызгии моря, что шумелоПод окном тревожно споряВ вечной сказки сна и были:Превратите листья в стаю,В дерзкий клекот журавлиный,Раскачайте на качелях,Ветер, превращенный в иней.Помогите мне запомнитьВсе тревоги и сомнения.Дайте руку!Я б хотелаСердца ощутить биенье. [7]7
(Ника Турбина. "Поднимите пальцы — нервы" Из сборника "Черновик".)
Кто — то из знакомых надоумил потом маму Ники, Майю Анатольевну, что непременно нужно показать все это специалистам — поэтам. Тетрадь попала к Евгению Евтушенко, приехавшему в то время в Ялту — то ли на лечение, то ли на поэтические вечера: Евтушенко нахмурился, перевернул со вздохом первую страницу, потом десятую и уже на завтраНика проснулась знаменитой. Скоро в Советском Союзе трудно было найти человека, который не знал бы ее имени! О ней писали газеты, ее показывали по телевидению, приглашали на поэтические концерты, где она выступала наравне со взрослыми. Собирала полные залы, и что удивительно, умела держать аудиторию часами, увлечь ее звуком хрупкого детского голоса! В ней сквозила трогательность, беззащитность и в то же время горькая и трагичная уверенность в том, что она, маленькая Никуша, — так звали ее дома, — знает что то такое, чего не знают другие:
Дом в деревянной оправе,И не попасть туда,Где за тенистым садомБудет шуметь водаГде с колокольным звономКамень слетит с откоса.Осень неторопливоТуго сплетает косу.Где по дорожкам колкимХвоя лежит подушкойИ даже колючий ежикСтанет детской игрушкойГде8
("Дом в деревянной оправе" Публикация журнала «Мы» № 2 за 1990 год.)
С нею работали специалисты психологи, профессора медицины, экстрасенсы и поэты… Ее называли "эмоциональным взрывом, блистательным талантом, пришельцем из космоса, ребенком Пушкиным, поэтическим Моцартом", и просто "последовательницей творчества" несравненной Ахматовой. Евгений Евтушенко возил ее в Италию и Америку, она получила престижную премию в области искусства "Золотой Лев", став ее второй русской обладательницей после Анны Андреевны.
Но Анне Андреевне Ахматовой при получении премии было за шестьдесят, а Нике — 10 с небольшим. Писать без ошибок лауреат — поэтесса так и не выучилась, увы!
Посещать ялтинскую школу — гимназию (бывшую гимназию Брюхоненко, где училась когда- то Марина Ивановна Цветаева! — автор) было абсолютно некогда: все время отнимали гастрольные поездки по стране. В 1989 году издательство «Дом» при знаменитом тогда Советском Детском Фонде имени В. Ленина открыло книгами Ники Турбиной новую серию "Книги детей" Все ждали новых взлетов гения.
Но этого — не случилось. Она писала стихи до 12 лет. А потом начался переходный возраст. И рифмы потерялись. Ушли. Что послужило этому причиной? Особенности взросления? Семейные драмы: мама Ники вышла второй раз замуж и отношения с отчимом, а потом и маленькой сводной сестрой не складывались? Трудно сказать. Мама Ники вспоминала:
"Это был ребенок, который писал стихи, болел своими болезнями, жил в своем замкнутом кругу. Сейчас продают детские яйца — киндерсюрпризы, внутри которых подарочек спрятан. И вот жил этот подарочек там. Когда ей исполнилось 13 лет, коробочка раскрылась и оттуда выскочил чертенок. Такой неожиданно взрослый. Нам с ней стало очень сложно, с ней начались беды: Ника резала себе вены, выбрасывалась из окна, пила снотворное, ей было страшно. Я так понимаю, что ей просто было страшно входить в жизнь… У меня просто сердце разрывалось. Иногда хотелось взять кувалду и стукнуть ее по башке., потому что она пьет водку. С другой стороны она взрослый человек и она имеет право делать все, что хочет не спрашивая меня. Жизнь связала нас в такой тесный узел, что всё это заставляет страдать нас всех — ее, в первую очередь, меня, да и Машу (сводную сестру — автор.) тоже."
Чтобы "разрубить узел", занять какое то место во взрослом мире и утвердиться в нем, Ника в шестнадцать лет вышла замуж за 76 — летнего профессора психологии, итальянца по происхождению. У него в Щвейцарии, в Лозанне, была своя клиника. Ника не любила вспоминать о том времени. Она говорила, что все был "красиво и трагично, как растоптанная роза". Брак ее закончился скоропалительно, детей не было, она вернулась в Москву, в Россию, где гремели перестроечные этюды — экзерсисы и никто уже не вспоминал девочку — вундеркинда.
В ее последнем интервью Анатолию Борсюку звучали трагично — резкие ноты. Романтически светлых красок или простого «приукрашивания» в ее рассказе не было.
"Хотите большую правду? — говорила она, нервно прикуривая сигарету за сигаретой, и трудно было узнать в усталой донельзя, с потухшими глазами женщине или девушке, (нельзя точно определить возраст сильно пьющего человека в бесформенной и грязной одежде, с почти нерасчесанными волосами!) когда то блистательно — уверенную, красивую Нику Турбину, держащую в восхищенном оцепенении тысячные концертные залы Союза, Италии и даже — США!