Стихи
Шрифт:
Словно в засуху дождя,
Край любимый жаждет мести.
Ненависть, пришёл твой срок.
Ты — судья земле и небу!
Ты зажми в руке клинок,
Стань со мной и крови требуй!
Наноси удар, рази!
Молнией мелькай летучей!
Пусть у ног твоих, в
Стонет враг от боли жгучей!
Пусть врастёт в траву нога,
Пусть землёй заносит тело,
Бей, чтоб ведьма — мать врага —
Дважды за ночь сиротела!..
Ну, а если сам паду, —
Песней встречу пулю злую.
У народа на виду
След твой алый поцелую.
Чтоб друзьям издалека
Излучали без ошибки
Тусклый взгляд мой — блеск клинка,
Губы — жар твоей улыбки…
1942.
БЕЖЕНЦЫ
Степь в мареве лежит, как неживая:
Ни ветерка вокруг — несносный жар лучей.
И вдалеке, как туча грозовая,
К нам движется толпа отцов и матерей.
Кто тянет скарб в узлах, кто по-хозяйски яро
Бичом свистит, сгоняя в круг коров.
И в дальних отблесках погасшего пожара
Похож на плач скотины хриплый рёв.
— Откуда, мать? Куда? — Со станции Лихая,
От немца мы… А ты куда, сынок?
И словно с неба капля дождевая,
Слеза на землю падает у ног.
Что ей сказать? Молчу я, брови хмуря,
Вдыхаю горестно простор родной земли…
Приди, гроза, приди, очисть мне душу, буря!
Мне снится мщение, как радуга вдали!
1942.
НАД УБИТЫМ РЕБЁНКОМ
В траве нескошенной — замученный ребёнок.
Смерть не дала ему больших ресниц смежить,
И детские глаза глядят как бы спросонок
На этот мир, где я остался жить.
А солнце высоко; не зная преступленья,
Щебечут птицы, сердце полонив.
И,
Рой синих мух жужжит среди цветущих нив.
И вспомнив вдруг о том, что за посёлком где-то
Мать жаркую слезу смахнёт с лица тайком.
Не жду я от друзей ни вздоха, ни ответа, —
Я грудь врага хочу найти штыком!
1943.
ДВЕ МАТЕРИ
Две матери сроднились в сердце сына;
Мать кровная ушла в нездешний сон,
Вторая мать — родная Украина.
Ей, где бы ни был, низкий шлю поклон.
Она моих стихов качала колыбель,
И в степь звала, в зелёную постель,
И, накрывая небом Приднепровья,
Садилась напевать у изголовья.
С тех пор, едва глаза мои закрою,
Её я слышу песню надо мной,
За каждым кустиком, за тучкой над горою
Мне чудится простор её степной.
Мне с каждым днём всё ближе край далёкий.
Вишнёвые сады, мой город у Днепра.
Волною бьёт о берег Днепр широкий
И лунные качает вечера.
Зовёт в Днепропетровск дорога в тополях,
В Херсонщину уводит старый шлях,
Дорога спит. И мельница лениво
Ей пересказывает домыслы молвы.
И тихо так, что слышен рост травы,
Лёт коршуна и вздох цветка над нивой.
Но вот иную вижу я картину:
О горе матери приносят вести сыну,
Её поля — в огне, над головою — гуд,
Вторую мать мою, родную Украину,
Средь бела дня враги к столбу ведут,
И, руки над пожарищем раскинув.
Она кричит: — Я здесь, сынок, я тут!
Где путь в Херсонщину? Где приднепровский шлях?
Как тучи, вороньё на тополях.
От Мариуполя и дальше — до Херсона,
Под ветерком раскачиваясь сонно,
Дорога виселиц безмолвствует в полях.
Повешены! За что? И для живого
Повешенный распухшим языком
Из горла страшного выталкивает слово: