Стихийное бедствие
Шрифт:
— Кто его так отделал?
— Ублюдки Арипова, — недружелюбно ответил Максим.
Прапорщик хмыкнул и передвинул автомат, за спину.
— Значит, вы не на стороне Арипова? Это хорошо!
Максим закончил бинтовать руки писателя и обратился к командиру:
— Нам необходимо встретиться с Рахимовым.
Эта женщина, — кивнул он на Ксению, — очень известная российская журналиста. А это — господин Ташковский. Знаменитый русский писатель.
Нам надо срочно выбраться из Баджустана. Но прежде мы должны узнать о судьбе парней-телевизионщиков.
Прапорщик подумал
— Хорошо, шурави! Я попробую передать твою просьбу Рахимову. Но не обещаю, что он захочет с вами встретиться. Ему сейчас не до журналистов.
Слышишь? Арипов засел в своем дворце, и Рахимов занят тем, как его оттуда выбить.
Эти слова заставили Максима понять, что его ухо настолько привыкло к звуку выстрелов и взрывов, что он попросту перестал их замечать. На самом деле канонада не прекратилась, а, похоже, даже усилилась. Ракетные установки и пушки продолжали лупцевать что есть мочи по городу. И кажется, слова прапорщика соответствовали истине: весь огонь сосредоточен на северо-восточной части Ашкена, там, где расположен президентский дворец — выстроенная в конце XIX века крепость, бывшая резиденция русского наместника.
— Да, нелегко вам придется, — посочувствовал ему Максим, вспомнив немыслимый лабиринт подземных бункеров из железобетона и толщину стен крепости. — Разве что атомную бомбу сбросить…
— Максим, — Ксения осуждающе посмотрела на него, — о чем ты говоришь?
— Не беспокойтесь, — усмехнулся прапорщик, — атомной бомбы у нас нет, но не мешало бы ее спустить на голову ублюдка, который довел страну и народ до ручки… — Он повернулся к солдатам и быстро скомандовал. Потом пояснил Максиму. — Я приказал найти машину. Иначе мы не пробьемся сквозь толпу. — Он кивнул в сторону двери. — Люди пытаются уйти из города. Те, кто еще не успел. Боятся, что в город войдут танки…
— Танки? — изумился Максим. — Разве у Рахимова есть танки?
— По правде говоря, я не знаю, откуда они взялись, — поскреб бороду прапорщик, — видно, какой-то правительственный полк перешел на нашу сторону. Теперь они заняли позиции на западе и ждут приказа, чтобы ворваться в город. Наверное, они будут штурмовать дворец. Сейчас саперы пытаются разминировать подходы к нему.
— Но… — начал было Максим и замолчал. Он хотел сказать, что в самом дворце таится масса хитроумных ловушек — продукт его изощренного ума, но решил пока промолчать.
Они успели сделать всего лишь несколько шагов по направлению к входной двери, как навстречу им вышли двое военных с автоматами в руках. Они тоже были в камуфляже, но в армейских кепках и выглядели более чисто, но не менее устало.
Первым вошел высокий светловолосый человек явно европейского типа. Максим сразу узнал его:
Верьясов. Но Сергей по какой-то причине посмотрел на него как на незнакомого, и Максим сделал вид, что тоже видит его впервые. Сергей, видно, продолжал играть в свои игры и в Максиме пока не нуждался. А Верьясов тем временем, обойдя его взглядом, с недоумением уставился на Ксению. Затем его глаза радостно сверкнули. Он повернулся к своему спутнику, который стоял на входе вполоборота к ним и что-то быстро говорил
— Смотри, Юрий, — крикнул Верьясов весело, — кажется, они!
Мужчина стремительно обернулся. Максим узнал и его. Это был Костин. Он сильно осунулся, правая ладонь забинтована, лицо заросло густой щетиной с проседью. Но все-таки это был Юрий Иванович Костин. Максим облегченно вздохнул. Кажется, дело сдвинулось с мертвой точки, но он пока не знал, в лучшую или худшую для них сторону. Но появление Костина позволяло надеяться, что хуже уже не будет.
Юрий Иванович вошел в вестибюль.
— О, нашего полку прибыло! — Он бросил взгляд на Ксению, приветливо улыбнулся Максиму и писателю. — Рад вас видеть. Как вам удалось выбраться из кутузки?
Максим улыбнулся в ответ:
— Нас выбили оттуда ракеты Рахимова.
— Не верьте ему, — вмешался Ташковский, — Именно Максим вызволил нас. — Он с недоумением уставился на Костина. — Что у вас с лицом?
— Сапожный крем. Никак не отмывается. — Юрий Иванович с досадой махнул рукой и усмехнулся, окинув писателя скептическим взглядом. — Гляжу, вам крепко досталось?
— Артур показал себя настоящим бойцом, — заступился за писателя Максим, которому не понравился тон Костина. — Его пытали…
— Простите. — Юрий Иванович развел руками и уставился на Ксению, нахмурился, словно припоминая что-то, затем в упор посмотрел на Максима:
— Но куда подавались остальные? Анюта, Джузеппе, та женщина?
— Мы здесь всего пару часов. Когда вернулись, в гостинице никого не было. Но Артур нашел под лестницей записку. — Максим протянул обрывок бумаги Костину. — Они сообщают, что выехали из города на юг по направлению к военному аэродрому после того, как вы не вернулись в назначенное время. Полагаю, часа за три до нашего прихода.
Костин, не читая, затолкал записку в нагрудный карман. Лицо его помрачнело.
— Будем надеяться на опыт и увертливость Джузеппе. Армия Арипова сейчас отступает как раз в направлении аэродрома. Президента охраняет рота спецназа с военной базы, но, боюсь, им не выстоять.
Войска полностью деморализованы, солдаты стреляют в офицеров, не помогают даже расстрельные команды и головорезы из банды «слуг Аллаха».
— Но зачем им аэродром? — удивился Максим.
— Аэродром им не нужен. Он просто преграда на их пути. Солдаты Арипова пытаются пробиться к Пянджу и уйти в Афганистан. Остальные пути отрезаны.
Костин опять посмотрел на Ксению:
— «Личное мнение»?
Она молча кивнула.
— Только что ваших коллег отправили на военную базу. Катаев обещал выделить им бронетранспортер.
Если сдержит обещание, то не сегодня завтра они будут уже в Киргизии, в Оше. Только они сказали, что вы улетели в Москву.
— Как видите, не улетела, — сухо отрезала Ксения. — И в отличие от этих негодяев не знаю, сумею ли когда-нибудь отсюда выбраться.
— Но разве генерал Катаев не сообщил им, что Ксения в Баджустане? — удивился Максим. — Он сам просил меня непременно отыскать ее и помочь добраться до военной базы.