Стихотворения 1883-1887

Мережковский Дмитрий Сергеевич

Все земные существа,

Принести свой дар хотели

В знак святого торжества.

Пальма молвила, склоняя

Долу с гордой высоты,

Словно царскую корону,

Изумрудные листы:

«Коль злобой гонимый

Жестоких врагов,

В безбрежной равнине

Зыбучих песков,

Ты, Господи, будешь

Приюта искать,

Бездомным скитальцем

В пустынях блуждать,

Тебе я открою

Зеленый шатер,

Тебе я

раскину

Цветочный ковер.

Приди Ты на отдых

Под мирную сень:

Там сумрак отрадный,

Там свежая тень».

Отягченная плодами,

Гордой радости полна,

Преклонилася олива,

И промолвила она:

«Коль, Господи, будешь

Ты злыми людьми

Покинут без пищи —

Мой дар Ты прими.

Я ветви радушно

Тебе протяну

И плод золотистый

На землю стряхну.

Я буду лелеять

И влагой питать,

И соком янтарным

Его наливать».

Между тем в унынье тихом,

Боязлива и скромна,

Ель зеленая стояла;

Опечалилась она.

Тщетно думала, искала —

Ничего, чтоб принести

В дар Младенцу-Иисусу

Не могла она найти;

Иглы острые, сухие,

Что отталкивают взор,

Ей судьбой несправедливой

Предназначены в убор.

Стало грустно бедной ели;

Как у ивы над водой,

Ветви горестно поникли,

И прозрачною смолой

Слезы капают обильно

От стыда и тайных мук,

Между тем как всё ликует,

Улыбается вокруг.

Эти слезы увидала

С неба звездочка одна,

Тихим шепотом подругам

Что-то молвила она,

Вдруг посыпались — о чудо! —

Звезды огненным дождем,

Елку темную покрыли,

Всю усеяли кругом,

И она затрепетала,

Ветви гордо подняла,

Миру в первый раз явилась,

Ослепительно светла.

С той поры, доныне, дети,

Есть обычай у людей

Убирать роскошно елку

В звезды яркие свечей.

Каждый год она сияет

В день великий торжества

И огнями возвещает

Светлый праздник Рождества.

Декабрь 1882

ИЗ ГОРАЦИЯ

II книга, XVIII ода

Не блестит мой скромный дом

Золотыми потолками,

Нет слоновой кости в нем,

И над стройными столбами,

Что готовит богачам

Житель Африки далекой, —

Плиты мраморные там

Не покоятся высоко.

Мне в наследство не дадут

Твой чертог, о царь Азийский;

Мне

рабыни не прядут

Нежный пурпур лаконийский.

Песен дар — вот мой удел,

А сокровище мне — лира;

С ней бедняк пленить сумел

Самодержцев полумира.

Здесь, в тиши сабинских нив,

Всем, что нужно, я владею,

И спокоен, и счастлив,

Больших благ просить не смею.

День за днем, за часом час

И за годом год уходит,

А безумец, суетясь,

Беспокойно жизнь проводит.

Неминуемый конец

Позабыв, прилежно строя

Пышный мраморный дворец, —

Он не ведает покоя.

Предприимчивости полн,

Побеждает он пучину,

Воздвигает против волн

Величавую плотину.

Он, корыстью ослеплен,

Не щадит межи соседней,

И жестоко хитит он

Бедняка кусок последний:

И, постигнутый бедой,

Унижением гонимый,

Тот бежит с детьми, с женой,

Покидает кров родимый.

А меж тем для всех людей

Нет вернейшего жилища,

Чем подземный мир теней,

Чем немая сень кладбища.

Где же цель людских трудов,

И на что мы тратим силы?

Властелинов и рабов

Не равно ли ждут могилы?

Даже мудрый Прометей

Обмануть не мог Харона;

Даже Тантала детей

Укрощает власть Плутона.

Смерть навек освободит

Угнетенного страдальца,

Успокоит, приютит

Утомленного скитальца.

1883

«В царстве солнца и роз я мечтал отдохнуть…»

В царстве солнца и роз я мечтал отдохнуть,

Здесь дышала легко беззаботная грудь…

Вдруг неслышно мелькнул бледный призрак за мной, —

Он мне в очи глядел, он кивал головой.

Наклонившись ко мне, стал он тихо шептать:

«Я с тобою, мой друг, я с тобою опять!..

Мне, угрюмой тоске, обречен навсегда,

Ты не в силах бежать от меня никуда:

День и ночь по следам я гналась за тобой —

В небесах — облачком, в море — грозной волной;

Я — подруга твоя, — и в объятьях моих

Охраню я тебя от лобзаний чужих:

Я, как черная мгла, как дыхание бурь,

Омрачу небеса и морскую лазурь!»

1883

ПИР

Отрывок

…Кончался пир, и утро приближалось.

В хрустальной вазе тихо умирал

Букет цветов от знойного угара,

И зеркала тускнели в дымке пара.