Стихотворения и поэмы. Том 1

Белый Андрей

Сентябрь 1916

Москва

Россия

Луна двурога. Блестит ковыль. Бела дорога. Летает пыль. Летая, стая Ночных сычей — Рыдает в дали Пустых ночей. Темнеют жерди Сухих осин; Немеют тверди… Стою – один. Здесь сонный леший Трясется в прах. Здесь – конный, пеший Несется в снах. Забота гложет; Потерян путь. Ничто не сможет Его

вернуть. Болота ржавы: Кусты, огни, Густые травы, Пустые пни!

Декабрь 1916

Москва

Декабрь 1916 года

Из душных туч, змеясь, зигзаг зубчатый Своей трескучею стрелой, Запламенясь, в разъятые Палаты Ударил, как иглой Светясь, виясь, в морозный морок тая, Бросает в небо пламена Тысячецветным светом излитая, Святая Купина Встань, возликуй, восторжествуй, Россия! Грянь, как в набат, — Народная, свободная стихия Из града в град!

18 декабря 1916

Москва

А.М. Поццо

Глухой зимы глухие ураганы Рыдали нам. Вставали нам – моря, народы, страны… Мелькали нам — Бунтующее, дующее море Пучиной злой, Огромные, чудовищные зори Над мерзлой мглой И сонная, бездонная стихия Топила нас, И темная, огромная Россия Давила нас. О, вспомни, брат грома, глаголы, зовы, И мор, и глад. О, вспомни ты багровый и суровый Пылал закат. В глухие тьмы хладеющие длани Бросали мы. В глухие тьмы братоубийств и браней Рыдали мы. И звали мы спасительные силы Заветных снов И вот опять – медлительный и милый Ответный зов.

Июль 1918

Москва

Слово

В звучном жаре Дыханий — Звучно-пламенна мгла: Там, летя из гортани, Духовеет земля. Выдыхаются Души Неслагаемых слов — Отлагаются суши Нас несущих миров Миром сложенным Волит — Сладких слов глубина, И глубинно глаголет Словом слов Купина И грядущего Рая — Тверденеет гряда, Где, пылая, сгорая, Не прейду: никогда!

Декабрь 1917

Дедово

К России

Россия – Ты?.. Смеюсь и умираю, И ясный взор ловлю… Невероятная, Тебя – (я знаю) — В невероятности люблю. Опять в твои незнаемые муки Слетает разум мой: Пролейся свет в мои немые руки, Глаголющие тьмой. Как веющие, тающие маки, Мелькающие мне, — Как бабочки, сияющие знаки Летят на грудь ко мне. Судьбой – (Собой) – ты чашу дней наполни И чащу дней испей. Волною молний душу преисполни, Мечами глаз добей. Я – знаю всё… Я ничего не знаю. Люблю, люблю, люблю. Со

мною – Ты… Смеюсь и умираю. И ясный взор ловлю.

Май 1918

Москва

Антропософии

Над ливнем лет, Над тьмою туч Ты – светлый свет. И – летний луч. Как вешний яд Неотразим! И ясный взгляд Невыразим! Живой алмаз Блестит из глаз — Алмазит даль, Поит печаль. Мой вешний свет. Мой светлый цвет, — Я полн Тобой, Тобой – Судьбой.

Июль 1918

Москва

Асе

Те же – приречные мрежи, Серые сосны и пни; Те же песчаники; те же — Сирые, тихие дни; Те же немеют с отвеса Крыши поникнувших хат; Синие линии леса Немо темнеют в закат. А над немым перелеском, Где разредились кусты, Там проясняешься блеском Неугасимым – Ты! Струями ярких рубинов Жарко бежишь по крови: Кроет крыло серафимов Пламенно очи мои. Бегом развернутых крылий Стала крылатая кровь: Давние, давние были Приоткрываются вновь. В давнем – грядущие встречи; В будущем – давность мечты: Неизреченные речи, Неизъяснимая – Ты!

Сентябрь 1916

Москва

Дух

Я засыпал… (Стремительные мысли Какими-то спиралями неслись: Приоткрывалась в сознающем смысле Сознанию неявленная высь) — И видел духа… Искрой он возник… Как молния, неуловимый лик И два крыла – сверлящие спирали — Кровавым блеском разрывали дали. Открылось мне: в законах точных числ, В бунтующей, мыслительной стихии — Не я, не я – благие иерархии Высокий свой запечатлели смысл. Звезда… Она – в непеременном блеске… Но бегает летучий луч звезды Алмазами по зеркалу воды И блещущие чертит арабески.

Май 1914

Арлесгейм

«Я»

В себе, – собой объятый (Как мглой небытия), — В себе самом разъятый, Светлею светом «я». В огромном темном мире Моя рука растет; В бессолнечные шири Я солнечно простерт, — И зрею, зрею зовом «Воистину воскрес» — В просвете бирюзовом Яснеющих небес. Березы в вешнем лесе, Росея в серебре, — Провеяли «воскресе» На розовой заре… «Я» – это Ты, Грядущий Из дней во мне – ко мне — В раскинутые кущи Над «Ты Еси на не-бе-си!»

Декабрь 1917

Дедово

Воспоминание

Мы – ослепленные, пока в душе не вскроем Иных миров знакомое зерно. В моей груди отражено оно. И вот – зажгло знакомым, грозным зноем. И вспыхнула, и осветилась мгла. Всё вспомнилось – не поднялось вопроса: В какие-то кипящие колеса Душа моя, расплавясь, протекла.

Май 1914

Арлесгейм