Стихотворения и поэмы

Сосюра Владимир Николаевич

480. «Чеканятся шаги настойчиво и четко…»

Чеканятся шаги настойчиво и четко, по узким улицам задумчиво иду. Всё тот же взгляд и белые обмотки, и думы нежные, как яблони в саду. Играет кровь моя в лучах воспоминаний… О дальнем городе поют мои стихи… О дальнем выстреле и странном расставанье, где тяжко душу жгли вокзальные звонки.. Мне кажется, что я души своей не знаю, в ней настоящее смешалося с былым… О, травы влажные в холодных зорях мая, и над родным Донцом завода сладкий дым!.. И снова станция с тревожными огнями, холодный звон минут, да ты одна со мной, и ночь роскошная в короне звезд над нами, да рядом эшелон на станции

глухой… Август 1920 Каменец-Подольск

481. Я ВНОВЬ В МОСКВЕ

Я вновь в Москве. А где-то Украина в потоках крови бьется и гремит огнем боев… И к небу динамит мосты взметает… Слезы и руины в полях родных… И вербы на заре подъяли к небу голые вершины над скорбью нив в вечернем серебре… Там рыщет враг в усилиях бесплодных в сердцах свободы солнце потушить, и автоматы мстителей народных шлют смерть ему, чтоб вновь могли мы жить. Вот стен Кремля зубчатые вершины и Мавзолея траурный гранит. Шумит кровавый ветер Украины и душу мне рыданьем пепелит… Но верю я: замолкнут канонады в полях Отчизны. Сломлен будет враг. И над Берлином солнечно и радо мы вознесем Победы алый стяг. А ночь плывет, сомкнув над миром вежды, услышу вновь я шум родной травы. О, сколько света, света и надежды на затемненных улицах Москвы! Сентябрь 1942

482. «Севера березки, розовые дали…»

Севера березки, розовые дали… У ворот девичий нежный силуэт… Отчего же в сердце, полное печали, звезды Украины шлют кровавый свет?.. Всё мне здесь родное: дальние дороги, ивы над рекою и Москвы гранит… Отчего же в душу, полную тревоги, ветер с Украины странно так шумит?.. Кони у колодца, окна расписные… Может быть, то счастье кличет у ракит?.. Отчего же думы грустные такие, отчего так сердце ноет и болит?.. Там, где вербы гнутся, пули ноют тонко, топчут вражьи кони украинский шлях… Строчат автоматы в детские глазенки, синие такие, в золотых слезах… Мать моя родная, свет мой, Украина, без тебя мне душно и так страшно жить… Я иду на битву, на призыв орлиный, хоть порвется жизни голубая нить… Пусть… Один из многих упаду, родная, но лицом на запад, до Донца штыком… Вспоминай лишь только, как любил тебя я… Я ж засну спокойным и счастливым сном… Надо мной победно зашумят знамена, и фанфар на солнце засияет медь, и на молодежи смуглые колонны васильков глазами буду я глядеть… Сентябрь 1942— май 1943

483. «Так, значит, ты любишь? А я и не знал…»

Так, значит, ты любишь? А я и не знал… Ты помнишь перрон, и звонки, и вокзал, и плакало сердце, туманя глаза… С заката на нас надвигалась гроза… Ты помнишь тот грозный, решительный час?.. Кричали гудки… Звал на битву Донбасс… В толпе отдаленной мелькнул твой платок и скрылся… Ты помнишь?.. Как день тот далек!.. И боем жестоким наполнились дни… Как будто века, проходили они… Я — рана сплошная. Родная, взгляни!.. Меня за Отчизну терзали они, те, в шлемах стальных, те, двуногие, те, которые мнили, что нас в темноте внезапно задушат… Но вражьей мечте судилось не сбыться… На ихнем кресте с концами кривыми мы вздернули их… Был сладостен мести невиданный миг. Как музыка — в небе плыли корабли, на крыльях своих они звезды несли… Я снова, я снова с тобою… Слеза сверкнула в ресницах… О, волн бирюза! В Днепре отразилась заря, небеса а в сердце моем — твои звезды-глаза… 13–14 июля 1943 Москва

ПОЭМА

484. ИННА

Разве я не могу творить и писать стихи по-русски? Красные

кони зари в глазах моих узких… Ты когда-то сказала: «Нет!..» Ты теперь — командир эскадрона. Мне же вольною песней звенеть в эти дни, когда дрогнули троны…

1

В тихом городе, холодом вея, заметает ветер следы… Расплескалась заря, цепенея… В тихом городе — я и ты… В твоих ресницах месяц, точно в люльке ребенок, спит… Нам в пожарах восстаний вместе радость Грядущего пить…

2

Броневик, притаившись, ждет… Правый фланг — под огнем канонады… Сердце смелое пьяно и радо… Вперед, вперед!.. Твои теплые серые очи вспоминают, что было когда-то… Над забытым поселком рабочим золотые челны заката…

3

Не весна над родным Донцом, не лазурный дым над заводом, — бьет с размаха ветер в лицо голубым крылом непогоды… Просевает сквозь сито вечер золотую звездную рожь… От меня ты теперь далече… Ну так что ж…

4

Свежий дух голубого поля… То не ты ли пошла вдоль межи? Нет, то с тихой улыбкой на воле месяц в травах лучом ворожит… Потянуло снова в город от сырой, от весенней земли… Каждый вечер впиваюсь взором я в его заревеющий лик…

5

Разве можно теперь не петь, если радость — дождем на заводе… Если радость в каждой избе на окошках узоры выводит… Разве можно теперь молчать если в каждом сердце — солнце… С криком радости в серых очах кто-то встретит меня за околицей…

6

То не матери плач над сыном не голодных детишек стоны, — вперегонку с ветром синим по степи пробегают звоны… Под ногою шуршит камыш… Мы на фронте с тобою снова… Серебристые косы зимы заревой просочились кровью… И так ярко звездочка светит над любимым узким лбом… Не одни мы с тобою на свете обагрили сердца борьбой…

7

Не пожары вдали озаряли на знаменах засохшую кровь, — на озерах былой печали мы свою схоронили любовь… Ах, нависли, нависли тучи, точно гривы вражьих коней. Нам, сквозь ветер веков идущим, целовать только крылья огней…

8

Там, за городом, — шум и крики: наступает за цепью цепь… И дрожат и тают снежинки на твоем побледневшем лице… В золотом, звенящем закате — огневые трубы борьбы… Мы с тобою как будто братья, разве можно тебя забыть?.. На тебе — шинель с офицера, в ней такая стройная ты… Только ветер над городом серым, и луну проколол мой штык… Синий снег… И кругом ни души… В тихом городе нас только двое… Отчего ж, отчего же, скажи, мне так грустно сейчас с тобою?..

9

Подходили к темным нишам, озирали холодные стены… И звенел только ветер по крышам, разметал снеговую пену… И тревожно шептали каштаны нам о том, что теперь не вернется… И вставало в крови, из тумана, над панелями смуглое солнце… Над рабочим кварталом звоны… Слышны марша глухие взрывы… Просыпается город бетонный, просыпается день златогривый…