Стихотворения и поэмы
Шрифт:
Всё для зимы.
А меховые крылья торчком вы укрепите на спине,
Чтоб крыльями без всякого усилья
Махала дама!"
— Непонятно мне,— портной ответил,— что это за крылья?"
— "Валькирии, Валькирии наряд!
Подол покрыт пороховою пылью.
Она летит. Внизу дома горят.
Такой костюм придумайте, портной,
Так шейте! Постарайтесь, дорогой. Наряд такой у нас в Берлине в моде.
Но надо ей еще костюм другой — он в будничном ей нужен обиходе,—
Такой фасон: чтоб стала вся зверьком,
Застежечка кошачьим коготком,
Рукав такой, чтоб жал под локотком,
Тут ни к чему, скажу я, ширина — прекрасен дамский локоть, крепко сжатый,
Чтоб охала да помнила она, что есть у ней суровый провожатый!
Понятно это?
Воротник зверьком, чтоб в горло ей впивался коготком,
Чтоб падать ниц и чтоб ползти ползком".
Тут дама шепчет:
"Мастер, стыдно мне! Я не могу ходить в таком наряде".
— "Я, фрау, понимаю вас вполне",— портной ответил, на нее не глядя.
А господин:
"И мне костюм сошьешь. Хотелось бы иметь мне макинтош
Из настоящих человечьих кож. Что? Не найдешь? Захочешь, так найдешь.
Ну ладно! Шей из обезьяньих кож.
Но человечьей кожи хоть клочок найди, чтоб вышить свастики значок,
Да жилами людскими это сшей. Таков закон окопов и траншей!"
— "Вы шутите?"
— "О нет! Я не шучу!
И я тебя предупредить хочу, что в этот год немало новых мод
У нас в Берлине входит в обиход.
Вот, например, из моды вышел газ. Заменит газ теперь противогаз.
Я это видел. Элегантно очень".
Заказчик, тороплив и озабочен,
В полночный час покинул ателье.
3
Зима влачила шлейф свой по земле.
Портной сидел, склонившись в полумгле, весь тканями обложен и мехами.
Он начал шить, и на его игле свечи полночной трепетало пламя.
Он повторял: "Из моды вышел газ? Заменит газ теперь противогаз!
Ну, что ж тут скажешь? Элегантно очень.
А галстук будет
И в желтом гное краешек намочен".
Он повторял: "Вы бредите войной, берлинские вояки-забияки.
Запросите фасон кроить иной, когда в больничном скорчитесь бараке,
Запросите фасон кроить другой, когда с одной останетесь ногой!"
И зло захохотал он в полумраке.
1938
Наяды{45}
Ты видел этот новый дом,
В своем величье молодом
Имеющий с дворцами сходство?
Ты знаешь: это — Пароходство.
Оттуда в сумраке седом
Шесть дев выходят на крыльцо.
Они не на одно лицо —
У каждой признаки свои:
Вот дева в шапочке бобровой.
Вторая — с тростью камышовой.
В плащ цвета рыбьей чешуи
Одета третья, как матрос.
Четвертая из чайных роз
Венок сияющий сплела.
А пятая с крылом орла
Идет, как будто улетая.
Атмас наречена шестая…
Ты это имя повторишь?
Что было б, если бы Иртыш
Вдруг схлынул?
Мы нашли на дне бы
Кусок эбенового неба
С чешуйчатых джунгарских крыш
[42]
,
Пищали обгоревший пыж,
Древнейшие обломки лыж,
На коих лыжники из Тары
[43]
Ходили в черные татары…
[44]
Ну, что ты на меня глядишь?
Все эти вещи слишком стары!
Что? Колчаковский саквояж?
Бинокль бы цейсовской работы
[45]
?
Гранаты? Ружья? Пулеметы?
Забытый Бремом
[46]
патронташ?
Всё можно! Почему б и нет.
Так ты и начинай путину.
А я? И пальцем я не двину.