Стихотворения и поэмы

Прокофьев Александр Андреевич

167. ЗА РЕКОЙ

За рекой горят зарницы, Вечер ласковый такой, Только вечер, только птицы, Только месяц за рекой. Ясный месяц, тихий вечер, Невысоких звезд покой, Только песни, только речи, Только встречи за рекой. И у заводи прохладной Ты махни цветам рукой — Ну, для ладной, для отрадной Новой встречи за рекой. Где б ты ни был — в синем море Иль у снежных гор в краю, — Чтобы сердце на просторе Пело песенку мою. 1938

168. «Всё мне светятся спозаранку…»

Всё мне светятся спозаранку Золотые твои края… Погадай мне, моя цыганка, Замечательная моя! Ну, на счастье

сгадаем, что ли, Ты по-старому мне люба. Падай справа, моя недоля, Слева падай, моя судьба! Справа падает некрасивый, Ненавидимый мной вдвойне. Слева мамка заголосила — Обо мне иль не обо мне? Нас три брата. О ком ты плачешь? Старший в песню идет — упрям. Средний — сокол. Тогда о младшем — Младший плавает по морям. Слева — трубы поход играют, Справа — горестно и темно, Справа падает злая краля, Позабытая мной давно. Ну, а ты где? Я разгадаю, Сам раскину свою беду. Ты не пала мне, молодая, Ни с колоды, ни на роду. Всё же ради цветущих летом Всех тропинок, бегущих врозь, Ради песен моих неспетых Не покинь ты меня, не брось! Ни дождями и ни порошей Мне с тобою не ждать гостей… Снова падает нехороший, Некрасивый король крестей! 1938

169. «Мне с тобой, мой ясный сокол…»

Мне с тобой, мой ясный сокол, Расставаться нелегко. Ты лети, лети высоко, Высоко и далеко: Через бури и туманы, Через ветер белых круч, Далеко — до океана, Высоко — повыше туч! Чтобы туч белесых стая Под тобой, как пух, легла, Чтобы песенка простая О тебе не замерла. Где ты встретишь час рассветный, Где проложишь путь прямой? Выше туч, сильнее ветра, Ближе к солнцу, сокол мой! 1938

170. «Скажи мне, как мы шли и пели…»

Скажи мне, как мы шли и пели Да как мы за руки взялись. Вдали гармоники звенели И от плеча к плечу рвались. Вдаль, разрисованные мелом, Вагоны мчались налегке, А ты была в каком-то белом, Совсем поношенном платке. Забуду всё, пойду далече, И, может, песню затяну, И, может, в ней об этой встрече, Не вспоминая, вспомяну, Как в небо синее глядели И как совсем недавно мы Отлюбовались на неделю, Отцеловались до зимы. 1938

171. «Я проснулась — чуть светало…»

Я проснулась — чуть светало, Чтобы встретиться с тобой, И пошла я снегом талым По дорожке голубой. По утру да по началу Должен быть хорош денек, Столько синьки не встречала, Только слева — огонек! Я пришла на огонек, Вижу — курит паренек, Вижу — курит, брови хмурит, Вижу — машет мне рукой. Вижу — машет мне рукой, Вижу — рушит мой покой. Больше ничего не вижу, Вижу — парень неплохой! Ох и парень, в самый раз, Обниматься горазд. В это время в целом свете Только двое было нас! Ой, не то чтоб с глаз долой, Ой, не по сердцу пилой. Не с того, что было стыдно, Целовалась под полой! А с того, что веял ветер Снежной пылью в синий глаз. А с того, что в целом свете Только двое было нас! 1938

172. «На родной на стороне…»

На родной на стороне, Там, где льнет волна к волне, Не приснилась ли ты мне, Не приснилась ли ты мне? Там, где льнет к волне волна, Где заря на Ладоге, Не приснилась мне она, А явилась в радуге! Всем видна ее краса: Брови стрелкой, узкие, И до пояса коса, Золотая, русская! Ой, коса-краса у ней, В красных лентах, всех длинней. Я не знаю, сколько стоит: Может, тысячу рублей! Может, двадцать пять коней, Может, двадцать пять саней. Сани, сани с бубенцами, С женихами-молодцами! Женихи

все целый день Носят шапки набекрень, А невесты возле них — В полушалках дорогих. А одна дороже всех, А одна моложе всех! Ой, одна из них краса: Брови стрелкой, узкие, И до пояса коса, Золотая, русская! 1938

173. ЛЮБУШКА

Здравствуй, здравствуй, любушка, Любушка, голубушка! Здравствуй, зоренька-заря, Свет, блеснувший за моря, Здравствуй, небывалая, Здравствуй, губы алые! Ой, как ветер ходит, воя, Позаречной стороной Против ветра выйдем двое, Тяжело идти одной! И услышал я в ответ: «Никакого ветра нет. Нет ни в поле, ни в бору, Обними, а то умру. Обними меня до боли, Так, чтоб смеркнул свет дневной!..» Вот теперь по нам обоим Ходит ветер озорной. Между 1937 и 1939

174–176. СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ

ПЛАЧ ЯРОСЛАВНЫ

«Я кукушкою печальной По Дунаю полечу, И в реке Каяле дальней Я рукав свой омочу. Там, где бой начнется снова, Встречу князя поутру, Рукавом ему бобровым Кровь с жестоких ран сотру». Так горько плачет Ярославна В Путивле рано на стене: «Ветер, ветер в чистом поле, Быстролетный милый друг, Поневоле иль по воле Веешь сильно так вокруг? Ты зачем, взметнув потоки Дуновеньем легких крыл, Тучей ханских стрел жестоких Войско милого покрыл? Мало ль оболок кисейных, Кораблей по синь-морям, Так зачем мое веселье Разомчал по ковылям?» Так горько плачет Ярославна В Путивле рано на стене: «Славный Днепр мой, ты в просторы Волны быстрые промчал Через каменные горы, Через землю половчан. Без тревоги, без печали Волны синие твои Поднимали и качали Святославовы ладьи. Сжалься, Днепр мой, надо мною, Над тоской наедине И с попутною волною Друга ты примчи ко мне». Так горько плачет Ярославна В Путивле рано на стене: «Солнце, солнце золотое, В небе ярко ты горишь. Солнце красное, родное, Всем тепло и свет даришь. Что ж ты нынче золотые Стрелы мечешь для того, Чтоб палить и жечь в пустыне Войско мужа моего? Луки жажда им согнула. И, взлетая от песка, Им колчаны позамкнула В поле лютая тоска».

ПЯТАЯ ПЕСНЬ

Перед зарею раным-рано Что там шумит, что там звенит? То Игорь скачет полем бранным, И молоньи из-под копыт! Два дня потоки стрел каленых Летящих видела земля. На третий Игоря знамена Упали разом на поля. Там полегли колчан с булатом, Там смяты русские полки, Там разлучились оба брата На берегу Каял-реки. Там кончен долгий пир богатый, Там гостевали, как могли, Там напоили вповаль сватов, А сами в поле полегли За землю русскую! И тонет В бескрайних тучах синева, Печаль деревья долу клонит, И никнет с жалости трава…

ЯРОСЛАВНА

Сохранен твой след осенним ливнем, Грозами и русскою зимой, Ярославна — свет мой на Путивле, Свет мой, день мой, век недолгий мой! Где же, где же он, гонец крылатый, С доброй вестью с грозных берегов: Копьями, колчанами, булатом Заслонен твой Игорь от врагов! Видно, спор с ветрами не был равным. Дальний друг, одно известно мне: Плачем исходила Ярославна На Путивля каменной стене. Вот ко всем путям, тобой любимым, Славословя, припадаю я: К той земле, которой ты ходила, К той воде, которая твоя! Ты такая ясная, простая, Ты такая русская в дому… Пусть же никогда не зарастает Торный путь к порогу твоему! 1937–1939