Стихотворения, поэмы, трагедия

Иванов Вячеслав Иванович

На свиданье с Дульсинеей

Или лунною царевной

Пробираться сквозь туман?

Срок придет, — повремените, —

Если есть вино в мехах,

Вновь навеет Муза феей

Нашей старости напевной

Упоительный обман.

405. ЕЕ ДОЧЕРИ{*}

Не вотще на берег Элонсина

Вынесла, волнуяся, пучина

В оный день опасную ладью!

Меж колонн, где светит Персефона,

Вижу в складках влажного хитона

Шею наклоненную твою.

Вижу твой — в сугробах Девы горной

И в пещере Корикийской черной —

Богомольный и мятежный шаг,

Нежная паломница святыни,

Детский список дочери-богини,

Преступившей заповедный праг.

406. ДИОНИС НА ЕЛКЕ{*}

Кто заглядывает в щелку

На рождественскую елку?

Пестун мраморный — Сатир

Не пускает к нам ребенка,

Говорит: «Там в людях мир».

Резвый бог смеется звонко,

Рвется, кудри размеча;

А на елочке, на тонкой, —

Загорается свеча.

407. СВИДАНИЕ{*}

Не верь поэту! В октябре,

Дитя, желал он майской розы

И проливал, изгнанник, слезы,

Умыслив бегство в декабре.

Еще роскошного Кавказа

Услышим новые хвалы,

Когда пред ним из синей мглы

Казбек сверкнет, «как грань алмаза!»

Но в эти дни он снова наш:

Мы вместе новолетье правим

И братских муз согласно славим

Под звон запенившихся чаш.

Лиэя благодатью, Геба,

Питомцам Феба помоги

И тирсом розовым зажги

На темной елке звезды неба.

408. ХОРОМНОЕ ДЕЙСТВО{*}

Лидии Ивановой

Ты носила свой повойник!

А прекрасная сестра

Впрямь была святой разбойник.

Помню сжатые уста,

Злость и гибкость леопарда

И склоненья у Креста...

Страшен был бандит Рихардо!

Лестницу он уволок

Чрез партер с осанкой важной.

Курсио, отец, был строг,

Черноокий и отважный.

В шлеме был нелеп и мил

Наш Октавио. И злобен

Дон-Лисардо, — только хил.

Фра-Альберто — преподобен.

В яму Хиль спустил осла;

С Тирсо Хиля ты тузила.

Круглолица и смугла,

Юлия изобразила

Гордость девы молодой,

Страсть монахини мятежной.

В залу мерной чередой

Долетал подсказ прилежный.

Кто шатром волшебным свил

Алый холст, червонный, черный?

В черной шапочке ходил

Мэтр-Судейкин по уборной.

Мейерхольд, кляня, моля,

Прядал лют, как Петр Великий

При оснастке корабля,

Вездесущий, многоликий.

То не балаган, — чудес,

Менга, то была палата!

Сцену складками завес

Закрывали арапчата...

Так вакхический приход,

Для искусства без урона,

В девятьсот десятый год

Правил действо Кальдерона.

409. МИРНЫЕ ИАМБЫ{*}

А. Д. Скалдину

Я был далече. Этих песен ты вверял

Станку печатному листы;

А друг, смутясь, и враг, ликуя, повторял

Ползучий шепот клеветы.

Моей чужбины гул достиг. Спокоен я...

Нет, ничего не изменю

В том, что слагал. Открыта в песнях жизнь моя.

И никого не обвиню!