Стихотворения том 1
Шрифт:
Что делить нам с тобою, друг?
Ты же временный Уленшпигель!
Для запачканных кровью рук
Не даётся на стол коврига!
Для ценителей и персон,
Уважающих смерть и бойню,
Пепел Клааса только сон,
Просто сон, а не рукомойник!
Если пеплом себя отмыть,
Сполоснуться слезами Неле,
Можно смело являться в быт,
Лезть в обыденные постели.
Укрощать без меча любовь,
Подыграв ей на барабане
Не
А бычиной или бараньей.
Бессловесная тварь мычит,
Друг вчерашний в любви клянётся,
Но опять к поясам мечи
И у привязи иноходцы!
Заорёт матерком труба,
Уленшпигель натянет парус:
Гёзы, к бою зовёт судьба,
Копья в руки, долой гитары!
Ламме слопает гусака,
Рожа толстая залоснится:
А не выдать ли нам пинка
Под испанские ягодицы?
Пепел Клааса отстучал,
И крестом не встаёт над миром
Приручённый эфес меча
Уленшпигеля-дебошира!
«»»»»»»»
У каштана семь пальцев на лапе,
Кто не верит, пойди, посчитай,
И кора вроде серого драпа,
Перемытым дождём дочиста.
А какие цветы, загляденье,
Так и гладил бы тёплой рукой,
Улетая неслышимой тенью
За безумный земной непокой!
Нет, не ангел я, а человече,
Нет, не гений, а русский поэт,
И никто мне крыла не калечил,
Потому что их попросту нет.
Всё, на этом поставлена точка,
Чтоб невежеству вновь не пришлось
Колупать мои грустные строчки
Из небрежностей типа «авось».
Чёрт возьми! – и каштановый шорох…
Чёрт возьми! – и влюблённость из глаз…
А весна уплывает за город,
Унося окончания фраз.
Облетают по ветру сирени,
Выметается дворником май,
И колышутся лёгкие тени
Семипальцево, как не считай…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Сегодня у моря прохладно,
Опять ненасытный Борей
Цветочную ненаглядность
Срывает со сливы моей.
Одна она выжила в зиму,
А трёх её стройных сестёр
Морозом сожгло нестерпимым,
На жертвенный бросив костёр.
Прохладно!
Плюс два, и не боле,
Ну, если с натягом, то три,
И морщится сердце, как кролик,
Наружу знобясь изнутри.
Ворчу, опершись на лопату:
Какой же суровый ты, май!
А тот шелестит виновато
Дождями вразнос и враздрай.
Здесь мне бы встряхнуться героем,
Мол, русских ничто не берёт,
Мол, вслед за погодой сырою
Охватит жара небосвод;
Но, ёлки мои и моталки,
Колотит Борей по мозгам,
И
Ведь я их выращивал сам…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»
… Не растереться в земную пыль,
Переметнуться наверняка
Из положения оверкиль
До вертикальности поплавка!
И над собою самим смеясь,
Шагать за выстраданную боль,
Не тычась носом в чужую грязь,
Не прерывая чужой прибой;
Ласкать до одури каждый звук,
Волне выравнивать юный плеск
И заворачиваться в листву,
Как это делает в мае лес.
И не расспрашивайте меня,
Я не отвечу вам, не смогу,
Зачем на мшистой основе пня
Застыл опёночек на бегу!
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Как странен мир у кромки мая,
Когда природа раскрывает
Себя по полному разряду
Навстречу солнечному взгляду!
И я как будто бы впервые
Вхожу под сосны вековые,
Оставив там, за тишиною,
Разноголосие земное.
Кудрявый папоротник мягок,
Но сколько в нём былой отваги,
Когда в далёком мезозое
Держал он небо над собою!
А я иду по старым шишкам
Не за лещиной-мелочишкой
И не за ягодой какою,
Мне просто хочется покоя;
Сосне шершавинки погладить
И навести в душе порядок,
Повытрясти из мыслей крохи
Сухой ненужной суматохи.
Потом вернуться в милый город,
Плывущий в небо под надзором
Старинной башни Маргариты,
Семи ветрам на дню открытой…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Развею взглядом ночь на синей глади,
Морщинки перетрогаю луне
И протяну ладони к звездопадам
В томительной прозрачной тишине…
Мой светлый мир, волшебный и весенний,
Я рад, что ты вторгаешься в меня
Не блеском отвлечённых отражений,
А стрелами кометного огня!
Входи, входи, и не стесняйся тела,
Его переживания давно
Размазало прижизненной метелью
По прошлому нелепому панно…
Входи…
Пусть сны уходят, негодуя,
К заросшему осокою пруду,
Доверив мне на небе молодую,
Весёлую и звонкую звезду!
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Я иду по краю жизни мягкой-мягкой муравой.
Юный ветер пролетает над моею головой.
Он горячий, он победный, он весёлый и смешной, Он к девчоночкам под юбки, не советуясь со мной.
Сластолюбец, право слово, всё желает съесть один!
Что ему мои седины над овражностью морщин?