Стихотворения. Сенсации и замечания госпожи Курдюковой

Мятлев Иван Петрович

9. ВЕЧЕР

Уже догорало, Скрываяся в море, Дневное светило; И небо пылало, И сердце мечтало: Минувшее горе, Как дальнее эхо, его возмутило! И тихо спускалась С небесного свода Завеса ночная; Так точно скрывалась, Чем здесь озарялась Для сердца природа: Любовь и надежда, и радость земная. И сердце, уныло, Вдруг вспомнило ясно Счастливое прежде, И сердце спросило: Ужель изменило Всё то, что прекрасно? Ужели не верить любви и надежде? Друзья незабвенны, Которых мы в свете Так рано лишились, Землей сокровенны, Душой вы нетленны! Но где же живете? Ужели навеки от нас вы сокрылись? И звезды златые Безмолвным ответом На небе блеснули! О! Сердцу родные, В мир лучший взятые, С бывалым приветом И с прежней любовью не вы ли взглянули? Я верю! Так ясно — Любви только очи Пылают огнями, И я не напрасно На звезды так страстно Взираю

средь ночи: В них души ликуют утраченных нами. <1834>

10. ПЕСНЬ РАТНИКА

Подайте мне булатный меч, Подайте копие стальное! За край родной в кроваву сечь Мое стремится ретивое. Я милой девою любим; Она сама «люблю» сказала; Сим словом я непобедим, И жизнь мне в красоте предстала, Но отплатить я должен ей: Пусть мною тож она гордится, Пусть бранной славы луч моей На милой деве отразится. Подайте мне булатный меч, Подайте копие стальное, За край родной в кроваву сечь Мое стремится ретивое. Но, может быть, обманут я? Изменница другого любит? За что ж обман? Он, как змея, Всю радость дней моих погубит; Тоска, и ревность, и любовь Отравой в душу мне втеснятся, И никогда надеждой вновь Мои мечты не озарятся. Подайте мне булатный меч, Подайте копие стальное, Скорей, скорей в кроваву сечь! Там исцелится ретивое. Убитым быть и пасть в бою, Быть может, суждено мне роком; Она узнает смерть мою! И это будет ей упреком. Но нет, пусть любит так другой, Как я любил, как обожаю, Пусть он сравняется со мной — И я изменнице прощаю! Подайте мне булатный меч, Подайте копие стальное! За край родной, в кроваву сечь! Пусть там погаснет ретивое. <1834>

11. НЕЙДОРФСКАЯ НОЧЬ

Петербургским друзьям

Уж солнце скрылось за горою, Уж затенился день вечернею зарею, И понемногу ночь настлала свой покров На засыпающий Нейдорф, И небо ясное усеялось звездами; Тут мне повеяло мечтами О стороне моей родной. Как часто там, в тиши ночной, Те ж звезды для меня сияли И сердцу сладостно вещали О чем-то лучшем, неземном, И думы резвые летали В их хороводе золотом, И сердцу милый отчий дом Их покровительству вверяли. Я как-то лучше был душой, Глядя на их волшебный строй; Но вы тогда со мной бывали, И звезды вместе нам сияли, — Родные сердцу и друзья, И вас сливала мысль моя! Теперь я здесь один скитаюсь, Один на звезды я гляжу, Но вас опять я нахожу — В звездах я с вами съединяюсь, Мне светит в них ваш добрый взгляд, Они — о вас мне говорят. О, сердцу родные! На звезды златые Взгляните порой, Вам также сияет И вас осеняет Их хор неземной! Два слова скажите, Поклон мне пошлите, Они долетят! Они заблестят! В их светлом сиянье, В душевном свиданье Мы миг проведем, И с новою силой Разлуки унылой Тоску понесем. <1839>

12. ПТИЧКА

«Молодая пташечка, Ты куда летишь? Ты куда из клеточки, Резвая, спешишь? Берегись, в полях тебя Сторожит стрелок, Иль к мальчишке, может быть, Попадешь в силок. Иль тебя вдруг хищная Птица заклюет, Иль среди погодушки Гром тебя убьет». «Я лечу на родину, Там гнездо совью, Там весну увижу я Прежнюю свою. В чистом, ясном воздухе Буду ликовать, О своей неволюшке С песней вспоминать. Не боюсь опасностей, Грома, ни сетей, Грусть и одиночество Изведут скорей. А когда ударит вдруг Час последний мой, Мыслью той утешуся, Что лечу домой. За надежду сладкую Смертью заплачу; А кто знает, может быть, Я и долечу». «Ну, лети же, пташечка, Лети, бог с тобой! Ах! И мне как хочется Самому домой. И когда бы крылышки Я твои имел, Я давно на родину Сам бы улетел». <1839>

13. РУССКИЙ СНЕГ В ПАРИЖЕ

Здорово, русский снег, здорово! Спасибо, что ты здесь напал, Как будто бы родное слово Ты сердцу русскому сказал. И ретивое запылало Любовью к родине святой, В груди отрадно заиграло Очаровательной мечтой. В родных степях я очутился, Зимой отечества дохнул, И от души перекрестился, Домой я точно заглянул. Но ты растаешь, и с зарею Тебе не устоять никак, Нет, не житье нам здесь с тобою: Житье на родине, земляк! <1839>

14. ТАРАНТЕЛЛА

1

Вот луна глядится в море, В небе вещая горит, Видит радость, видит горе И с душою говорит... Говорит душе беспечной: «Пой, любуйся, веселись! Дивен мир, но мир не вечный! Выше, выше понесись, Жизни слишком скоротечной Не вдавайся, не держись. Думам здесь не развернуться, Не успеешь оглянуться — Всё прекрасное пройдет! А на небе безопасно, — Небо чисто, небо ясно, В нем обширнее полет».

2

Вот луна глядится в море, В небе вещая горит, Видит радость, видит горе И с душою говорит... «Посмотри: уж догорает Освещенье на пирах, Шум оркестров затихает, И одна, почти в слезах, Дева бедная вздыхает Об утраченных часах. Посмотри:

завяли розы; Посмотри: лиются слезы... Где забав горячий след? А на небе всё прекрасно, — Небо чисто, небо ясно, Даже облачка в нем нет!»

3

Вот луна глядится в море, В небе вещая горит, Видит радость, видит горе И с душою говорит... «Как цвела и как любила Эта юная чета; Восхищала, веселила Их любовь, их красота! Тут измена, здесь могила; Всё земное — суета. Как непрочно всё, что мило! Счастье многое сулило, Но сдержало ли обет? А на небе всё прекрасно, — Небо чисто, небо ясно, И обмана в небе нет».

4

Вот луна глядится в море, В небе вещая горит, Видит радость, видит горе И с душою говорит... «Вот счастливца окружают Дети, други, как цветы Вкруг его благоухают... Но надолго ль? Видишь ты, Друг за другом отпадают, Точно с дерева листы, — И один, осиротелый, По дороге опустелой, Пригорюнясь, он идет. А на небе всё прекрасно, — Небо чисто, небо ясно, Там разлука не живет».

5

Вот луна глядится в море, В небе вещая горит, Видит радость, видит торе И с душою говорит... «Увлекаешься ль мечтою Славы доблестных трудов? Видишь стаю за собою И зоилов, и врагов, Ты обрызган клеветою, Ты везде встречаешь ков; Твой восторг охладевает, Чувств святыню оскорбляет Света хохот, света лед. Но взнесись на небо ясно, — Там свободно, там прекрасно, И оно тебя поймет».

6

Вот луна глядится в море, В небе вещая горит, Видит радость, видит горе И с душою говорит... Говорит душе унылой: «Мир роскошный опустел Для тебя, и легкокрылый Дух веселья отлетел, — Но крепись духовной силой, Нет, не в мире твой удел! Твой удел вот здесь, меж нами, Меж блестящими звездами Прежнее тебя всё ждет, Всё, что мило, что прекрасно, Небо чисто, небо ясно Для тебя здесь бережет. <1840>

15. ЧТО Я ВИДЕЛ ВЧЕРА

П. А. Плетневу

России ангел облачился В кусочек неба и слетел В концерт, где русских рой толпился И где Итальи гений пел. И я смотрел на то виденье, На тот небесный, дивный лик, И чудное гремело пенье, И взором в небо я проник. Осуществилась мысль поэта, Душа святыней обдалась.... Но песнь чудесная допета, И ангел вдруг исчез из глаз. Так недосказанной умчалась Святая тайна в небеса! Но ангела в душе осталась Залогом дивная краса. В ней вижу рая обещанье, Награду жизни скорбных дней, И благодать, и упованье Теперь живут в душе моей. 27 ноября 1840, С.-Петербург

16. ЛЮТНЯ

Имел я лютню в юных днях. На золотых ее струнах Бряцал я радость, упованье, Бряцал любовь, очарованье, Бряцал веселье и печаль. Моей мне часто лютни жаль: Теперь, в минуты вдохновенья, В часы душевного томленья Еще бы побряцал на ней Я песнь моих счастливых дней, Еще бы радость раздавалась, Когда б цела она осталась! Но время грузною рукой Струну порвало за струной, И каждая души утрата: Обман надежд, кончина брата, И смерть отца, и смерть детей — На лютне врезались моей. Одну струну, струну печали, Судьбы порывы не порвали. На ней бряцать мне суждено, И я пою всегда одно: Минувших дней воспоминанье И лучшей жизни упованье. 1840

17. СТАРУШКА

Идет старушка в дальний путь, С сумою и клюкой; Найдет ли место отдохнуть Старушка в час ночной? Среди грозы кто приютит? Как ношу донесет? Ничто старушку не страшит, Идет себе, идет... Присесть не смеет на часок, Чтоб дух перевести; Короткий дан старушке срок, Ей только б добрести... И, может быть, в последний раз Ей суждено туда, Куда душа всегда рвалась, Где кончится беда. Во что б ни стало, а дойти, Хоть выбиться из сил, Как бы ни страшно на пути, Чем путь бы ни грозил. Так в жизни поздние лета Сильней волнует кровь Души последняя мечта, Последняя любовь. Ничто не помогает нам — Ни юность, ни краса, Ни рой надежд, младым годам Дарящий небеса. Одна любовь взамен всему, И с нею мы идем, И с нею горестей суму Безропотно несем. Спешим, спешим в далекий путь... Желали бы бежать... Присесть не смеем, отдохнуть, Чтобы не опоздать. Бесщадно гонит нас любовь, Пока дойдем туда, Где навсегда остынет кровь, Где кончится беда. <1841>

18. БЫВАЛО

Бывало... Бывало, — Как всё утешало, Как всё привлекало, Как всё забавляло, Как всё восхищало! Бывало... Бывало! Бывало... Бывало, — Как солнце сияло, Как небо пылало, Как всё расцветало, Резвилось, играло, Бывало... Бывало! Бывало... Бывало, — Как сердце мечтало, Как сердце страдало, И как замирало, И как оживало, Бывало... Бывало! Но сколько не стало Того, что бывало, Так сердце пленило, Так мир оживляло, Так светло сияло, Бывало... Бывало! Иное завяло, Иное отстало, Иное пропало, Что сердце ласкало, Заветным считало! Бывало... Бывало! Теперь всё застлало Тоски покрывало, Ах, сердце, бывало, Тоски и не знало: Оно уповало! Бывало... Бывало! <1841>