Стихотворения
Шрифт:
– "Ступай-ко за грибами, вот лукошко,
Ответит мать, - тут хлеб лежит".
И в темный лес знакомою дорожкой
Мальчишка бегом побежит.
И там он ляжет на траве росистой.
Прохлада, сумрак... Вот запел
Зеленый чиж под липою душистой;
Вот дятел на березу сел
И застучал. Вот заяц по тропинке
Пронесся, - и уж следу нет.
Тут стрекоза вертится на былинке,
По листьям жук ползет на свет;
Тревожно
Сквозь зелень видны вдалеке
Уснувших вод зеркальная равнина,
Рыбак с сетями в челноке.
Стада овец, луга, пески, заливы,
В воде и под водой леса,
За берегами золотые нивы,
Вокруг - в сияньи небеса.
И, очарован звуками лесными,
Цветов дыханьем упоен,
Ребенок грезит снами золотыми,
Весь в слух и зренье превращен.
Когда корой прозрачною и тонкой
Синела в осень гладь озер,
Иной приют манил к себе ребенка,
Соседа постоялый двор.
Там бурлаки порой ночлег держали
Или гуляки-косари,
Про степь и Волгу песни распевали
Всю ночь до утренней зари.
И за сердце хватал напев унылый.
Вдруг свист... и вскакивал бурлак:
"Пой веселей!" И песня с новой силой
Неслась, как вихрь... "Дружней!
вот так!.."
И свистом покрывался звук жалейки,
И пол от топота гудел,
И прыгал стол, и прыгали скамейки...
Ребенок слушал и смотрел.
* * *
Горит заря. Румяный вечер жарок.
Румянец по реке разлит.
Пестреют флаги плоскодонных барок,
И люд на пристани кишит.
В высоких шапках чумаки с кнутами,
Татарин с бритой головой,
В бешмете с откидными рукавами
Курчавый грек, цыган седой,
Купец дородный с важною походкой,
И с самоваром сбитенщик,
И плут еврей с козлиною бородкой,
Вестей торговых проводник.
Кого тут нет! Докучный писк шарманок,
Смех бурлаков, и скрип колес,
И брань, и песни буйные цыганок
Всё в шум над берегом слилось.
Куда ни глянь - под хлебом берег гнется:
Хлеб в балаганах, хлеб в бунтах...
Недаром Русь кормилицей зовется
И почивает на полях.
Вкруг вольницы веселый свист и топот;
Народу - пушкой не пробьешь!
И всюду шум, как будто моря ропот;
Шум этот слушать устаешь.
Октябрь - ноябрь 1855, 1860
Из поэмы "Поездка на хутор"
* * *
По всей степи - ковыль, по краям - всё туман.
Далеко, далеко от кургана курган;
Облака
Журавли в облаках перекличку ведут.
Не видать ни души. Тонет в золоте день,
Пробежать по траве ветру сонному лень,
А цветы-то, цветы! как живые стоят,
Улыбаются, глазки на солнце глядят,
Словно речи ведут, как их жизнь коротка,
Коротка, да без слез, от забот далека.
Вот и речка... Не верь! то под жгучим лучом
Отливается топкий ковыль серебром.
Высоко-высоко в небе точка дрожит,
Колокольчик веселый над степью звенит,
В ковыле гудовень - и поют, и жужжат,
Раздаются свистки, молоточки стучат;
Средь дорожки глухой пыль столбом поднялась,
Закружилась, в широкую степь понеслась...
На все стороны путь: ни лесочка, ни гор!
Необъятная гладь! неоглядный простор!
Май 1859
ВОСПОМИНАНИЕ О ДЕТСТВЕ
Однообразно и печально
Шли годы детства моего:
Я помню дом наш деревянный,
Кусты сирени вкруг него,
Подъезд, три комнаты простые
С балконом на широкий двор,
Портретов рамы золотые,
Разнохарактерный узор
Причудливых изображений
На белом фоне потолков
Счастливый плод воображенья
Оригинальных маляров,
Лампадку перед образами,
Большой диван и круглый стол,
На нем часы, стакан с цветами,
Под ним узорчатый ковер...
С каким восторгом я встречал
Час утра летнею порою,
Когда над сонною землею
Восток безоблачный пылал
И золотистыми волнами,
Под дуновеньем ветерка,
Над полосатыми полями
Паров вставали облака!
С какой-то тайною отрадой
Глядел я на лазурь небес,
На даль туманную и лес
С его приветливой прохладой,
На цепь курганов и холмов,
На блеск и тень волнистой нивы,
На тихо спящие заливы
В зеленых рамах берегов.
Дитя степей, дитя свободы,
В пустыне рос я сиротой,
И для меня язык природы
Одной был радостью святой...
Зато как скучен я бывал,
Когда сырой туман осенний
Поля и дальние деревни,
Как дым свинцовый, одевал,
Когда деревья обнажались
И лился дождь по целым дням
Когда в наш дом по вечерам
Соседи шумные сбирались,
Бранили вечный свой досуг,
Однообразный и ленивый,
А самовар, как верный друг,