Стихотворения

Толстой Алексей Константинович

“Ты неведомое, незнамое...”[*]

Ты неведомое, незнамое, Без виду, без образа, Без имени-прозвища! Полно гнуть меня ко сырой земле, Донимать меня, добра молодца! Как с утра-то встану здоровeшенек, Здоровeшенек, кажись гору сдвинул бы, А к полудню уже руки опущаются, Ноги словно ко земле приросли. А подходит оно без оклика, Меж хотенья и дела втирается, Говорит: “Не спеши, добрый молодец, Еще много впереди времени!” И субботу называет пятницей, Фомину неделю светлым праздником. Я пущуся ли в путь-дороженьку, Ан оно повело проселками, На полпути корчмой выросло; Я за дело примусь, ан оно мухою Перед

носом снует, извивается; А потом тебе же насмехается: “Ой, удал, силен, добрый молодец! Еще много ли на боку полежано? Силы-удали понакоплено? Отговорок-то понахожено? А и много ли богатырских дел, На печи сидючи, понадумано? Вахлаками других поругано? Себе спину почeсано?” [1857]

“Он водил по струнам; упадали...”[*]

Он водил по струнам; упадали Волоса на безумные очи, Звуки скрыпки так дивно звучали, Разливаясь в безмолвии ночи. В них рассказ убедительно-лживый Развивал невозможную повесть, И змеиного цвета отливы Соблазняли и мучили совесть; Обвиняющий слышался голос, И рыдали в ответ оправданья, И бессильная воля боролась С возрастающей бурей желанья, И в туманных волнах рисовались Берега позабытой отчизны, Неземные слова раздавались И манили назад с укоризной, И так билося сердце тревожно, Так ему становилось понятно Все блаженство, что было возможно И потеряно так невозвратно, И к себе беспощадная бездна Свою жертву, казалось, тянула, А стезею лазурной и звездной Уж полнеба луна обогнула; Звуки пели, дрожали так звонко, Замирали и пели сначала, Беглым пламенем синяя жженка Музыканта лицо освещала... Начало 1857

“Уж ласточки, кружась, над крышей щебетали...”

Уж ласточки, кружась, над крышей щебетали, Красуяся, идет нарядная весна: Порою входит так в дом скорби и печали В цветах красавица, надменна и пышна. Как праздничный мне лик весны теперь несносен! Как грустен без тебя дерев зеленых вид! И мыслю я: когда ж на них повеет осень И, сыпля желтый лист, нас вновь соединит! Вeсна 1857 (?)

“Деревцо мое миндальное...”

Деревцо мое миндальное Все цветами убирается, В сердце думушка печальная Поневоле зарождается: Деревцом цветы обронятся, И созреет плод непрошеный, И зеленое наклонится До земли под горькой ношею! 1857 или 1858

“Мой строгий друг, имей терпенье...”

Мой строгий друг, имей терпенье И не брани меня так зло; Не вдруг приходит вдохновенье, Земное бремя тяжело; Простора нет орлиным взмахам; Как Этны темное жерло, Моя душа покрыта прахом. Но в глубине уж смутный шум, И кратер делается тесен Для раскалившихся в нем дум, Для разгорающихся песен. Пожди еще, и грянет гром, И заклубится дым кудрявый, И пламя, вырвавшись столпом, Польется вниз звенящей лавой. 1857 или 1858 [?]

“Двух станов не боец, но только гость случайный...”[*]

Двух станов не боец, но только гость случайный, За правду я бы рад поднять мой добрый меч, Но спор с обоими досель мой жребий тайный, И к клятве ни один не мог меня привлечь; Союза полного не будет между нами — Не купленный никем, под чье б ни стал я знамя, Пристрастной ревности друзей не в силах снесть, Я знамени врага отстаивал бы честь! [1858]

“Как селянин, когда грозят...”

Как селянин, когда грозят Войны тяжелые удары, В

дремучий лес несет свой клад От нападенья и пожара, И там во мрачной тишине Глубоко в землю зарывает, И на чешуйчатой сосне Свой знак с заклятьем зарубает, Так ты, певец, в лихие дни, Во дни гоненья рокового, Под темной речью хорони Свое пророческое слово. [1858]

“Запад гаснет в дали бледно-розовой...”

Запад гаснет в дали бледно-розовой, Звезды небо усеяли чистое, Соловей свищет в роще березовой, И травою запахло душистою. Знаю, что к тебе в думушку вкралося, Знаю сердца немолчные жалобы, Не хочу я, чтоб ты притворялася И к улыбке себя принуждала бы! Твое сердце болит безотрадное, В нем не светит звезда ни единая — Плачь свободно, моя ненаглядная, Пока песня звучит соловьиная, Соловьиная песня унылая, Что как жалоба катится слезная, Плачь, душа моя, плачь, моя милая, Тебя небо лишь слушает звездное! [1858]

“Ты почто, злая кручинушка...”[*]

Ты почто, злая кручинушка, Не вконец извела меня, бедную, Разорвала лишь душу надвое? Не сойтися утру с вечером, Не ужиться двум добрым молодцам; Из-за меня они ссорятся, А и оба меня корят, бранят. Уж как станет меня брат корить: “Ты почто пошла за боярина? Напросилась в родню неровную? Отщепенница, переметчица, От своей родни отступница!” “Государь ты мой, милый братец мой, Я в родню к ним не напрашивалась, И ты сам меня уговаривал, Снаряжал меня, выдавал меня!” Уж как станет меня муж корить: “Из какого ты роду-племени? Еще много ли за тобой приданого? Еще чем меня опоила ты, Приговорщица, приворотница, Меня с нашими разлучница?” “Государь ты мой, господин ты мой, Я тебя не приворачивала, И ты взял меня вольной волею, А приданого за мной немного есть, И всего-то сердце покорное, Голова тебе, сударь, поклонная!” Перекинулся хмель через реченьку, С одного дуба на другой дуб, И качается меж обоими, Над быстрой водой зеленеючи, Злой кручинушки не знаючи, Оба дерева обнимаючи. [1858]

“Рассевается, расступается...”

Рассевается, расступается Грусть под думами под могучими, В душу темную пробивается Словно солнышко между тучами! Ой ли, молодец? Не расступится, Не рассеется ночь осенняя, Скоро сведаешь, чем искупится Непоказанный миг веселия! Прикачнулася, привалилася К сердцу сызнова грусть обычная, И головушка вновь склонилася, Бесталанная, горемычная... [1858]

“Что ни день, как поломя со влагой...”

Что ни день, как поломя со влагой, Так унынье борется с отвагой, Жизнь бежит то круто, то отлого, Вьется вдаль неровною дорогой, От беспечной удали к заботам Переходит пестрым переплетом, Думы ткут то в солнце, то в тумане Золотой узор на темной ткани. [1858]

“Звонче жаворонка пенье...”

Звонче жаворонка пенье, Ярче вешние цветы, Сердце полно вдохновенья, Небо полно красоты. Разорвав тоски оковы, Цепи пошлые разбив, Набегает жизни новой Торжествующий прилив, И звучит свежо и юно Новых сил могучий строй, Как натянутые струны Между небом и землей. [1858]