Стикс - 2
Шрифт:
— Все? — не двигаясь с места, спросила Саранская.
— Извините, чаю не предлагаю.
— Мы сообщим вам результат. Надо будет заняться похоронами. Когда с точностью будет установлено, что погибший на пожаре — ваш сын.
— Нет!
— Лидия Станиславовна…
— Уходите.
Ладошкин первым направился к выходу, Ольга встала и шагнула к дверям.
— Я всегда знала, что ты дрянь, — сказала ее спине Лидия Станиславовна.
Она даже не обернулась. Хотя так и подмывало спросить: за что? Ваш
По деревне шли молча. Но когда сели в машину и он опять врубил магнитолу, она велела:
— Убери.
И наступила тишина. В ответ он мстительно надавил на газ, назло ей. Джип летел к Р-ску на бешеной скорости, но на этот раз она молчала. Минут через десять он спросил:
— Слушай, скажи честно, любила ты его или нет?
— Долго думал?
— Мне интересно. Я всегда думал, что нет. Но сегодня…
— А что сегодня? — Ольга повернулась к нему. — Я что, сказала это?
— Да у тебя на лице все написано!
— Трудно любить человека, который любить себя не дает. Невозможно. Он был закрытым человеком. Его, видимо, сильно обидели. Давно еще. До меня и… До всего. Мы об этом никогда не говорили. Он решил проблему по-своему. Захотел все забыть, ударился в эксперименты. Не надо ему было никакой любви, он ее и не принимал. Мы просто жили вместе. Нам так было удобно.
— Ага! Ты хорошая, а он был плохой!
— Он был чужой. Мне — чужой. А наша встреча была случайностью. Люди же не выбирают в спутники кого попало. Я уверена, где-то есть и мой человек.
— Может, я? Что молчишь, солнышко?
— Я есть хочу. Р-ск на горизонте.
— И куда бы ты хотела пойти? — кисло спросил Ладошкин. — Я уверен: в городе нет ни одного приличного ресторана.
— Я просто хочу посмотреть город. Поднимемся в «Девятый вал».
— Куда?!
— Ресторан на холме. Город из его окон как на ладони.
— Я надеюсь, цены здесь не московские.
Он ошибся. Видимо, это был самый дорогой в городе ресторан. Карта вин впечатляла.
— Тебе нельзя пить, — сказал Ладошкин, увидев, с каким интересом Ольга ее изучает.
— Бокал вина я, пожалуй, выпью. Мне это не повредит. Смотри, какой вид из окна!
— Да что ты приклеилась к этому Р-ску? — с раздражением сказал он.
Ольга же с интересом рассматривала расписанные стены. Русалки, рыбы, водоросли, ракушки и даже Нептун с трезубцем в руке. А с потолка свисала рыбацкая сеть, ей даже показалось, что пахнет тиной. Подошла девушка в переливающемся прозрачном наряде с распущенными волосами, отдельные пряди которых были зелеными, как водоросли. Пока Ладошкин делал заказ, Ольга с интересом ее разглядывала. В это время дня посетителей было мало, заняты всего три столика. Принесли вино, она поднесла бокал ко рту и тут услышала:
— Девушка,
— А что из закуски?
— Два соленых огурца.
Обернулась и тут же поймала на себя взгляд рыжеволосого мужчины. Лицо помятое, глаза-щелочки, белки в красных прожилках. Перед ним на барную стойку поставили рюмку и графин, но рыжеволосый к ним не притронулся. Смотрел на нее, не отрываясь.
— Кажется, ты имеешь здесь успех, — пошутил Лешка. И добавил: — У местных алкашей.
В это время рыжеволосый взял графин, тарелку и уселся за соседний столик. Налил, выпил. Она тоже выпила вино, принесли горячее, но сосед так смотрел, что кусок в горло не лез. Ольга не выдержала.
— Что уставился?
— Ольга? — тихо спросил он.
— Мы разве знакомы? — оторопела она.
— В какой-то мере… Труп опознали?
— Какой труп? — Они с Ладошкиным переглянулись.
— Вы из Горетовки едете?
Рыжеволосый встал и пересел поближе к Ольге. Глядя ей в глаза, проникновенно сказал:
— Я ясновидящий. Предсказываю: моя судьба тесно переплетается с вашими, извиняюсь, судьбами. Вы себе даже не представляете, насколько. Момент, я себе налью. За это надо выпить.
Он потянулся к графину, который остался на соседнем столике.
— Пойдем отсюда. Девушка, счет! — крикнул Ладошкин.
— Зачем счет? Милицию, — сказала она.
— Ах, да! — хлопнул себя по лбу рыжеволосый. — Разрешите представиться! Капитан Свистунов. Руслан Олегович. Старший оперуполномоченный по… особо тяжким. Преступлениям против личности, — добавил он, хлопнув еще одну рюмку. — Совмещаю. С должностью мага тире чародея. Так что милицию звать не надо. Я словно почувствовал, что она вам понадобится, — и уже здесь! Цените.
— То есть чародейством занимаетесь в свободное от работы время? — съязвила Ольга.
— Приходится.
— Девушка! Я сказал — счет! — заорал Ладошкин.
— Момент. Последний фокус. Я вижу, вы мне не верите… Момент… Черт, где же она? — Свистунов долго копался в карманах, бормоча: — Дорога, как память… Ага! Вот же она!
Ладошкин в это время расплатился и поднялся из-за стола со словами:
— Черт знает что! Я тебе говорил, что здесь одна шелупонь! Деньги на ветер выкинули! Черт знает что!
Она тоже поднялась, и в этот момент на стол перед ней легла измятая фотография. Ольга вздрогнула: Саранский!
— Откуда у вас это?
— Это мой друг. Покойный. Из-за этого я, собственно, и пью. Чего со мной раньше, признаться, не случалось. В таких количествах.
— Ольга! Пойдем!
— Какая чушь! Он не может быть вашим другом! Хотя… Вы что, учились вместе?
— Да, — печально сказал капитан Свистунов.
— Ну тогда понятно! Леша, это друг детства Ивана. Он тоже его оплакивает.