Стилет
Шрифт:
— Зачем вы приехали сюда? — спросил он прямо.
Маттео улыбнулся и поднял рюмку с коньяком.
— Я слышал о вас, майор.
— Слышали что?
— Вы помните, конечно, тот период войны, непосредственно перед вторжением союзников в Италию? — Он не стал ожидать ответа Чезаре. — Один мой товарищ, который в настоящее время в Неаполе, и я передали американскому правительству список людей, с которыми можно связаться для подготовки вторжения. Они были членами подполья, существовавшего задолго до войны, даже еще до первой войны. Мафиози.
Чезаре слушал, не перебивая.
— Я узнал, что вы были одним
— Они отказались сотрудничать, — мгновенно отреагировал Чезаре. — Об этом говорится в моем отчете.
Маттео улыбнулся.
— Меня не интересует официальное объяснение. Я сам их столько раз давал, что у меня не осталось никакой веры в них. Но мы с вами знаем лучше. Понимаете ли, официальные лица никогда не видели тела тех, кого вы убили. Но мои друзья видели.
Маттео поставил свою рюмку и взглянул на Чезаре. Тот ответил ему спокойным взглядом, никак не выдавая овладевшего им волнения.
— Поэтому, мой друг, мне трудно разобраться в ситуации с вашим дядюшкой. Когда смерть так легко, играючи дается в ваши руки, как вы можете позволять ему жить?
Чезаре криво улыбнулся и ответил:
— Это совсем другое дело. Тогда была война.
Маттео укоризненно покачал головой.
— Война лишь оправдание для вас. Были и другие. Солдат в деревне, когда вы были еще ребенком; молодой англичанин, которого вы сбили машиной еще в школьные годы; немецкая любовница вашего командира в Риме, угрожавшая выдать вас ему. — Он посмотрел в лицо Чезаре. — Как видите, я располагаю значительно лучшими источниками информации, чем власти предержащие.
Чезаре поудобнее устроился в кресле, сделал пару глотков коньяка и улыбнулся.
— Да, информация у вас есть, но, думаю, она едва ли представляет для вас особую ценность. И что же вы собираетесь с ней делать?
Маттео пожал плечами.
— Ничего не собираюсь делать. Просто рассказал, чтобы вы знали, что я в вас заинтересован. Видите ли, мы можем оказать друг другу большую помощь.
— Да?
Маттео кивнул.
— Обстоятельства вынудили меня вернуться на землю моих предков, но в сердце своем и в деловых интересах я уже давно американец, а не итальянец. К несчастью, я не имею возможности вернуться в Америку в течение некоторого времени. Законно вернуться. Конечно, я могу возвращаться туда на короткие периоды времени, но это очень опасно, поэтому я не могу оставаться там слишком долго. Я предвижу время, когда мне понадобится союзник, кто-нибудь подобный вам, кого никто не мог бы связать со мной, но кто оказал бы мне помощь, когда в оной возникнет необходимость.
Чезаре уставился на него.
— А как же ваши товарищи? Ваши друзья по Обществу? Уверен, что у вас там много друзей.
Маттео кивнул.
— Верно. Но они все известны. Друг другу и полиции. Между ними не сохраняется ни один секрет — рано или поздно он становится всем известен.
Маттео поднялся и подошел к камину. Повернулся спиной к огню и посмотрел на Чезаре.
— Вам, должно быть, уже надоела бедность вашего существования. Она унижает человека, отупляет его, делает жизнь серой и вообще не соответствует вашему характеру.
Чезаре в свою очередь посмотрел на гостя.
— Не знаю. Возможно, путешествовал бы. Приобрел бы несколько автомашин и принимал участие в гонках. Ле-Ман, Турин, Сибринг. Это так возбуждает.
Маттео засмеялся.
— А на что же вы будете жить? Как известно, деньги когда-нибудь да кончаются.
Чезаре покачал головой.
— Я никогда не думал об этом. Мне всегда не нравилось заниматься делами. Маттео достал сигару и зажег ее.
— Ах молодежь, не желающая думать о будущем молодежь. — В его голосе звучала приятная снисходительность. — У меня доля в одной автомобильной компании, недавно приобретенная через некоторых легальных помощников. Через несколько лет они планируют выйти на американский рынок. Если к тому времени вы добьетесь известности в сфере гоночных автомобилей, то смогли бы стать главой американского филиала этой компании. Как вам нравится подобная перспектива?
— Как она может не понравиться? — ответил Чезаре. — Но что от меня ожидается взамен?
Маттео внимательно посмотрел на него, не торопясь раскрывать свои карты и как бы раздумывая, решиться или не решиться. Наконец он сказал:
— Одна услуга. Сейчас и потом.
— Какого рода услуга? Я не хочу принимать участия в ваших делишках: в азартных играх, наркотиках...
Маттео прервал его:
— Даже если это принесет вам невообразимое богатство? Чезаре рассмеялся.
— Богатство? Кому оно нужно? Все, чего я хочу, так это заниматься тем, что мне нравится.
Маттео засмеялся вместе с ним.
— Прекрасно. Вижу, что вы человек без особых претензий. Еще одно очко в вашу пользу. И нет никого, кому бы следовало вас опасаться.
Чезаре снова поднял рюмку.
— Вы все еще не сказали, что потребуется от меня.
Маттео еще раз внимательно посмотрел на него. Их взгляды встретились и замерли.
— Всего лишь оказать ответную услугу, после того как ваш дядюшка умрет, когда вы будете завтра на соревнованиях по фехтованию.
Наступила продолжительная пауза, затем Чезаре улыбнулся.
— Хорошо. Я согласен.
Лицо Маттео стало серьезным.
— Ты поклянешься?
— Конечно.
— У тебя есть нож? — спросил Маттео. Неожиданно в руке Чезаре появился стилет. Маттео уставился на него. Чезаре улыбнулся, перевернул его и протянул ему рукояткой вперед.
— Он мне как брат, — сказал он. — Мы всегда вместе. Маттео взял его.
— Дай мне свою руку, — сказал он. Чезаре протянул руку. Маттео положил на его ладонь свою левую руку и быстрым движением сделал небольшой разрез на указательных пальцах. Кровь закапала, а затем смешалась в их ладонях.
Маттео взглянул на него.
— Наша кровь смешалась, и теперь мы породнились. Чезаре кивнул.
— Я умру за тебя, — сказал Маттео.
— Я умру за тебя, — повторил Чезаре. Маттео убрал руку и вернул стилет, потом засунул палец в рот и стал сосать его, чтобы остановить кровь.
— С этого времени, дорогой племянник, — сказал он, — мы больше не будем встречаться, пока я того не пожелаю.
Чезаре кивнул.
— Да, дядя.
— Если у тебя возникнет необходимость связаться со мной, пошли сообщение деревенскому почтмейстеру, и я сам найду тебя.