Стиратели. Исчезнуть без следа
Шрифт:
– Вот. – Кан Чхиу пальцем указал на верхнюю часть листа. – Это договор.
– Вы заключили его с Со Хаюн? Она продала вам свою историю?
– Продала… Это очень грубая формулировка. Правильнее было бы сказать, что она передала мне права на эту историю, чтобы я рассказал ее миру.
– Зачем это ей?
– Я предоставил ей достойное вознаграждение.
– Сколько вы заплатили?
– Не могу вам рассказать. Это конфиденциальная информация.
– Вам известно, что Со Хаюн пропала без вести?
– Да.
– Нам необходима информация
– Если вы сможете доказать, что между этими событиями действительно есть какая-то связь, то я вам обязательно все расскажу.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– Что?
– Со Хаюн. Когда вы в последний раз с ней виделись?
– Мне известно, что она пропала полгода назад. Я же в последний раз видел ее десять месяцев назад, то есть где-то спустя месяц после нашего расставания. Мне нужно было кое-что ей отдать.
– Что именно?
– Ноутбук, который она мне одолжила.
– Вы писатель и у вас не было своего ноутбука?
– Если полицейский гонится за преступником и у него нет пистолета, он же может одолжить его у коллег?
– Это другое.
– Нет, то же самое. Мой ноутбук сломался, и мне срочно потребовался другой, поэтому я одолжил у нее.
– Дома у Со Хаюн не было ноутбука.
– Мне об этом ничего не известно. Может, она перепродала его или выбросила.
– Знаете, что самое необычное в ее исчезновении?
– Что? Не томите.
– Перед тем как исчезнуть, она оставила записку.
– И что там было написано?
– А вы не знаете?
– Откуда мне знать?
– Просьба ее не искать. Она написала, что отправится куда-то далеко и начнет там новую жизнь.
– Если она оставила такую записку, разве можно считать ее пропавшей без вести?
– Записку мог написать кто-то другой. Чтобы ее не искали.
– А, думаете, это моих рук дело? Ну, знаете ли, чтобы написать пару строк, не обязательно быть писателем.
– Подруга просила найти Со Хаюн как можно скорее: она боится, что та может навредить себе. По ее словам, Со Хаюн часто говорила о самоубийстве.
– С книгами так же. Прочитаешь финал – и все содержание заиграет другими красками. После того как дочитаете роман, нужно обязательно вернуться к началу… Ах да, вы, наверное, редко дочитываете до конца. Впрочем, неважно. Так вот, когда вы читаете роман во второй раз, то уже воспринимаете его совсем иначе, подмечаете мельчайшие детали. «А, так вот из-за чего герой пришел к такому финалу!» «Так вот что это означало!» «А, так она хотела покончить с собой!»
– Вы так много болтаете… Говорите по существу.
– Если бы Со Хаюн не исчезла, то ее разговоры не казались бы вам намеками на самоубийство.
– Вы так легко рассуждаете об исчезновении человека.
– У меня нет времени сидеть с вами и о чем-то рассуждать. Думаю, мне пора идти.
– Вы переживаете за Со Хаюн?
– Ну… Само собой.
– По вашей манере речи так не скажешь.
– А вы, господин следователь,
– У вас есть предположения, где может находиться Со Хаюн? Может, она ездила куда-то с вами или рассказывала, куда хочет отправиться?
– Она хотела отправиться в рай.
– Сейчас не время для шуток.
– Я серьезно. Раз вы так много знаете о Со Хаюн, то должны знать и о том, что произошло с ней год назад, ведь так? Ее мать, отец и младший брат погибли в автомобильной аварии. С тех пор она время от времени говорила: «Они ведь попали в рай, правда? Я тоже хочу попасть в рай и встретиться с ними». Из-за этого она и ушла от меня.
– Странно. Как правило, после такого люди, наоборот, ищут поддержки в отношениях.
– Все люди разные.
– И где же она искала поддержки? Ее родственники исчезли.
– Не исчезли, а умерли.
– Господин Кан Чхиу!
– Да, продолжайте.
– Знаете, что отличает людей, которые что-то скрывают?
– У всех это проявляется по-разному.
– Верно, но есть кое-что общее.
– Хотите прочитать мне лекцию – читайте. Не надо вопросов.
– Они смотрят куда-то вдаль, когда говорят. Знаете куда?
– Не знаю.
– Туда, где спрятана их тайна.
– Отсюда никакой тайны не видно.
– У меня не было никаких предрассудков по отношению к писателям, но сегодня один по-явился. Слов много, но все они ни о чем, не находите? Человек пропал, а вы шутите. В ваших словах нет ни сочувствия, ни уважения. Как будто вы сами живете в каком-то романе и реальность вас не заботит.
– Ну не знаю. Мне казалось, это и есть реальность.
– Я буду наблюдать за вами, господин Кан Чхиу.
– Я могу идти? У меня встреча с издателем.
Кан Чхиу разом опустошил стакан и поставил его на стол с глухим звуком. Писатель вышел из полицейского участка и достал мобильный. Он глубоко вдохнул прохладный воздух и почувствовал, как проясняется сознание. В трубке послышались гудки, но на звонок так никто и не ответил.
2
– Выхожу.
– Подожди.
– Да у меня тут все безнадежно.
– Ты всегда так говоришь.
– Ну а что поделать?
– Нужно быть очень смелым человеком, чтобы не терять надежду даже при самом тяжелом раскладе.
– Скорее, очень глупым…
– Настолько плохие карты?
– Сразу могу сказать, что это с легкостью можно назвать худшей раздачей в истории.
Ли Кидон потягивал пиво позади группы мужичков за шестьдесят, играющих в карты. Он смотрел в другую сторону, но внимательно слушал их беседу. Покер его совершенно не занимал. Он знал правила, но не понимал, как эта игра может кого-то захватывать. Его не интересовала эта борьба умов, состоящая из блефа и попыток угадать карты противника. Любители покера могли сколько угодно настаивать на том, что это неплохой способ выиграть денег, но Ли Кидон предпочитал зарабатывать своим трудом, даже если его работу сложно было назвать честной.