Сто дней, которые потрясли Галактику
Шрифт:
Женя задумалась.
— Вроде бы нет…
— То-то и оно. Не вижу смысла в ограничениях.
— Я землянка и у меня свои принципы. Забыл?
— Нет. Но, послушай. Командор, он… Ты не справишься.
Рокен не договорил и направился к двери. Что-то в голосе парня заставило Женьку прислушаться.
— Подожди!.. Что это значит? С чем я не справлюсь?
— Ты не джамрану, — Рокен потянулся нажать кнопку выхода.
— Погоди! Что ты хочешь этим сказать?
— У тебя нет таких возможностей. С ним ты не справишься, а он тебя не
— Зачем ты пугаешь меня?
— Я не пугаю. Всего лишь предостерегаю, по-дружески.
Женя нахмурилась.
— С чего это вдруг? Я тебе не верю! Ты только что пробовал меня соблазнить.
— Но его инстинкты сильнее, опаснее…
— Неудачная попытка. Талех не причинил мне вреда, даже в обличии гатрака. Предпочёл ранить себя.
— Хорошо, — Рокен вздохнул. — Сама напросилась. Ты мне не безразлична. Это правда. Я буду тебя соблазнять. А командор этому не помешает, несмотря на чувства к тебе.
— Почему?
— Чтобы убедиться, что ты выдержишь и дальше… Когда столкнёшься с более серьёзными испытаниями. Иначе, и начинать не стоит. Он и не стал бы, ради минутного удовольствия.
— Так в чём проблема?
— Он и сам будет тебя искушать, и себя, и меня… Это наша природа и культура. Короче, ты попала меж двух огней. Придётся всегда быть начеку…
— А что там с моим геномом?
— Я не Талех, но тоже чувствую гены, как любой джамрану. Твой экстремальный ген, он очень, как бы это сказать… Заманчивый. Такой длинный… На редкость для землянина. Этот ген особенно притягателен для джамрану.
— Хм…
— Ева! Мне жаль, но я не остановлюсь. Природа требует… Да, мы такие… Но это ведь Талех тебя предупредил? Так? Думаешь, чтобы помочь? Нет, этим он продемонстрировал мне своё превосходство и подогрел собственный интерес. Не заблуждайся.
— Знаешь, что, — ответила Женька. — Такие вы, или другие, но я тоже не валенок. А если оба достанете меня своими штучками, у меня всегда есть самрай-шак! Обольщайте, да не обольщайтесь!
И Евгения вытолкала озадаченного джамрану за дверь, вся кипя от негодования.
«Ишь ты! Поиграть вздумали! Покажет она им кузькину мать… Устроит испытание!
А с другой стороны… Такой шанс приобщиться к джамранской культуре, так сказать, в действии. Раз уж полюбила джамрану, не хнычь, а принимай правила… В конце концов, это было неважно. Потому что Женя с грустью вспомнила то, о чём старалась не думать… Говорила ли она Талеху, что когда-нибудь её вернут домой?.. Вчера дмерхам не удалось, но они попытаются снова. Но дело не в этом. Она по любому должна уйти…»
Полночи Женька ворочалась, обуреваемая горькими мыслями. Думала о сыне, родителях, сестрёнке. Жуже, наконец… А вдруг её вчерашний поступок нарушил континуум и родные уже годы живут без неё? Ищут, сходят с ума, представляют разные ужасы (что, впрочем, не далеко от истины)… Бедные мама и папа! А сын растёт без неё!.. Даже представить страшно! Но Женя не могла поступить иначе, и уйти, бросив Талеха… Выбирать
Наутро командор объявил по громкой связи военное положение на станции. Конгломерат выбрал Ролдон-2 стратегическим пунктом в будущей войне. Поэтому Талех предлагал желающим эвакуироваться в течение десяти дней.
«Мы будем сражаться, — говорил он. — Возможны потери. Вам решать. Захотите остаться и помочь? Вашу доблесть оценят по достоинству. Но никто вас не осудит, если отправитесь подальше отсюда, в безопасное место. Скоро сюда прибудут войска конгломерата — джамрану, шакрены и земляне. Их надо где-то размещать. Казарм и гостиниц на всех не хватит. Будем благодарны за содействие».
В конце своей пламенной речи, командор прислал Жене личное сообщение. Он назначил ей свидание, сегодня в двадцать ноль-ноль в оранжерее.
«Ты не пойдёшь» — сказала себе Женька и ближе к назначенному часу слиняла из каюты, чтобы Талех не нашёл.
Куда же теперь податься? Она вспомнила место, где её никто не будет искать. И вскоре оказалась возле каптёрки Петровича. Отодвинула переборку… Не заперто, пусто… Темно… Женя включила свет и осмотрелась. Всё, как и прежде… На столе — батарея кружек. Аппарат, накрытый картонкой, никто так и не убрал. Наверное, не догадались, что это такое. Очки Моисеевича одиноко валялись возле ящика.
Женька подняла их, прошла в лабораторный угол, задёрнула штору и улеглась на операционный стол. Она лежала и вспоминала их немногочисленные посиделки и грустила. Они забыли её, и она когда-нибудь всё забудет… Невольно улыбнувшись смешным моментам, Женька незаметно уснула. Всё-таки ночь выдалась бессонной…
Проснулась внезапно, в непонятном смятении и увидела Талеха. Он сидел напротив и спокойно ждал. Женька смущённо привстала и хрипло спросила:
— Который час?
— Без семнадцати девять, — ответил он.
— Как ты меня нашёл?
Командор усмехнулся.
— Есть ген, вызывающий способность видеть сквозь стены, — Талех смерил её взглядом, — и сквозь одежду.
Женька сообразила, что он шутит.
— Так я тебе и поверила.
— Молодец, учишься, — он дотронулся до коммуникатора. — Ты забыла его отключить. Все коммуникаторы персонала снабжены опознавательным кодом. Сигнал проходит через главный компьютер станции.
— Я опоздала на свидание, — хмуро сказала Женька.
— Хуже, ты совсем туда не пришла.
— И что ты сделаешь? — с вызовом спросила она.
— Отведу тебя, куда собирался, и накажу, по всей строгости.
— На гауптвахту?
Он рассмеялся.
— Нет, сначала в другое место. А потом, если хочешь, на гауптвахту. Составишь компанию гатраноиду и парочке провинившихся лейтенантов?
— Нет уж.
Он огляделся.
— Что это за убежище?
— Каптёрка Петровича…
Талех лукаво улыбнулся:
— Здесь неудобно тебя соблазнять.