Сто килограммов для прогресса
Шрифт:
Вокруг Порт-Перекопа появился поселок. Привез доски, кровельное железо, приехали греки-плотники и довольно быстро настроили бараки-казармы севернее и южнее крепости. Так эти поселки легче прикрывать корабельной артиллерией. Но в этих бараках живет только три-четыре сотни воинов, основное войско растянулось на север километров на двадцать. Потому как коням надо есть каждый день, их нельзя выключить, и поставить на стоянку. Так что кочевья протянулись от перешейка и до берега Днепра. Всадники с конями ближе, пастухи со скотом — подальше. Но всех можно собрать в войско менее чем за двое суток.
Чтобы эти двое суток у нас были, организована система дозоров.
То что они патрулируют степи Крыма — это для вида. Во всех городах полуострова живут мои агенты, под видом мелких торговцев, а почти во все порты свободно заходят мои шхуны. Не подходят только к центральному причалу Каффы, а к дальнему рыбацкому причалу — запросто. Так что вся информация о передвижении татарских войск у меня есть.
Кушемез со товарищи переселился на перешеек, крепость Каламита осталась без гарнизона. Крепость почистили от навоза, отремонтировали казармы, и разместили там довольно большой гарнизон. Два взвода пехоты, два взвода драгун и три пушки (одна в состоянии картечницы). Эта крепость неплохо приспособлена к обороне, часть стен совершенно неприступна для татар, благодаря скальному обрыву. Но два взвода драгун нужны для патрулирования — Каламита неплохо прикрывает проходы в долину Чембало, а если патрулировать берег реки Черная — то можно полностью предотвратить проникновение небольших вражеских групп до полутысячи.
Чернореченск пока восстанавливать не будем, а вот над Чембало уже подняли свой флаг. В крепости поставили небольшой гарнизон, консул вернулся к своим обязанностям, начали собирать налоги, но по минимальной схеме. Просто чтобы люди почувствовали, что мы вернулись.
Походил по развалинам Чернореченска — тут мало что осталось. Ну большую часть мы сами растащили, но вот плотина развалилась уже позже. Деревянные строения частично пожгли, частично развалили. У каменных домов разрушены крыши, сломаны окна. Не нужен уже Чернореченск, паровые машины заменили водяное колесо, а до моря тут далеко — неудобно.
Прошелся по окрестностям. Остатки картофельного поля растут — часть картошки осенью выкопали местные, остатки весной взошли. И тут отличная находка — поле сахарной свеклы-второгодки прекрасно растет, скоро созреют семена. И никто это поле не трогал — только скотом немного потравили. Ух, да сколько же тут семян будет! Можно засеять десятки гектар! Надо срочно планировать новые пашни. Сахарная свекла — это интересно. Как из нее делать сахар я не знаю, но где-то это записано.
* * *
На Таманском полуострове добывают железную руду полсотни татар. Отрабатывают свой плен — должны до осени добывать и грузить руду в баржи в обмен на еду. Рудная жила находится в толще мягкого камня вертикального обрыва берега. Но все это время мы просто подбирали куски руды у подножия этого обрыва, на пляже, но этот источник стал заканчиваться.
Много кусков руды лежит на мелководье, и как
Но и руда на мелководье стала заканчиваться, а татары глубже лезть не хотят — никто из них плавать не умеет. Странные люди — живут всю жизнь на берегу моря, а не то что плавать, даже зайти в воду по колено не хотят. Еле заставили — чуть ли не силой, но потом им самим понравилось. Еще бы — такая жара, а тут приятная водичка.
Так что дальше руду уже пришлось вырубать из скалы. Скала тут условная — просто плотная глина, железняк и кварц. Но рудная жила проходит на высоте трех-пяти метров над пляжем, и рубить надо с лестниц. Добыча встала.
Я даже сам приехал посмотреться. Вижу только один эффективный способ — взрывать. Вот и для саперов будет практика, есть у нас такое подразделение, чуть не забыли про его существование. Оказалось, что они постоянно тренируются в постановке и снятие нажимных мин и «растяжек».
Объяснил им принцип — бурим тонкий длинный шурф, туда толовую шашку с взрывателем, огнепроводный шнур — и бум. Только сначала вышла незадача — толовая шашка диаметром двадцать миллиметров от взрывателя не детонирует, только разрушается. Не стали особо экспериментировать, сделали бур диаметром пятьдесят миллиметров, и шашку соответствующую.
Бахнуло хорошо. Татар заранее увели в сторону, чтобы не подсматривали, но они даже там немного перепугались. Порода обвалилась, получилась большая выемка. Сделали еще четыре взрыва — теперь весь пляж завален кусками руды — более сотни тонн. Тут им на пару недель работы, потом еще рванем. Есть, правда, слишком крупные куски, тут уж придется поработать киркой и кувалдой.
Часть кусков темного цвета — сплошной железняк. Ради эксперимента, в Адлере, отсортировали тонн двадцать такой руды и загнали в домну. На пару дней производительность домны выросла где-то с пяти до шести с половиной тонн чугуна в сутки. Вот где резервы! Точнее — вот где потери. Потому что обогатить руду мы толком не сможем, будем работать на той же руде с пустой породой дальше. Нам проще потратить на это больше угля. Потому что производство стали для нас это не экономический вопрос, мы ни с кем не конкурируем в эффективности производства. Производство стали — вопрос стратегический, вопрос нашего превосходства и выживания. Мы будем производить сталь даже если она нам будет обходится в пять раз труднее. Будем производить меньше, будем точнее планировать, но без стали — никуда.
* * *
Корвет «Зевс» почти готов, нет только второго орудия вспомогательного калибра, и оснащение жилых кают не закончено. Но почти каждый день корвет выходит в учебное плавание в районе Адлера. В команду нового корабля, по традиции, выбирали лучших, но появившиеся вакансии на пароходах я старался заполнять русскими гребцами. Надо постепенно переделывать флот из греческого в русский, тем более — военный и пароходный. На весь экипаж бывших гребцов не хватает, но греки остаются в основном на самых младших должностях. Почти все кочегары — тоже греки, а на корвете кочегаров немало.