Сто один далматин
Шрифт:
— Неплохо, неплохо, мой мальчик. Я, кажется, сегодня утром произвел тебя в Капралы, верно? С этой минуты ты — Сержант. Если дело пойдет так и дальше, то на следующей неделе ты дослужишься и до офицерского чина. А теперь мне пора уходить. Я должен посмотреть, как мой питомец Томми принимает ванну.
Он сказал Понго, что вернется через несколько часов.
— Проберитесь внутрь и расскажите мне обо всем, что там увидите, — добавил он, — или перешлите донесение с Сержантом.
— А вы не хотите зайти и посмотреть телевизор, сэр? — спросил у него Счастливчик.
— Нет, пока братья не заснули, это опасно, — заметил
Как только он ушел, Счастливчик отослал малышей на кухню, а затем повел туда и папу с мамой.
— Пока ваши глаза не привыкнут к полумраку, оставайтесь около двери, — шепнул он родителям.
Внутри было действительно темно. Свет шел только от телеэкрана да от камина, которые находились в противоположных концах просторной кухни, а окрашенные в темно-красный цвет стены не отражали их слабых лучей. На кухне было очень тепло — ни один камин на свете не смог бы так прогреть воздух в комнате. Разгадка заключалась в том, что Мерзелла Д’Яволь велела установить центральное отопление, когда хотела поселиться в доме.
Когда глаза Понго и Дамки привыкли к освещению, перед ними предстала странная картина: прямо перед телевизором двое мужчин полулежали на старых матрасах и не отрываясь смотрели на экран. Позади них правильными рядами сидели щенки. Те, что побольше впереди, те, что поменьше — позади. Те же, кто не интересовались телевизором, спали вокруг очага. Странно, но жарко натопленная красная кухня казалась очень уютной, хотя временами у Понго было ощущение, будто он находится в чьей-то гигантской пасти.
— Я думаю, нам надо устроить маму с нашей семьей, — прошептал Счастливчик на ухо отцу, — а я тем временем познакомлю тебя с окрестностями. Все малыши хотят посмотреть на тебя, хоть одним глазком. Папа, ты их всех собираешься спасти?
— Постараюсь, сынок, — честно ответил Понго, все больше и больше задумываясь над тем, удастся ли осуществить это предприятие.
— Я так и сказал им, но они сильно волнуются. Надо передать им, что они могут положиться на тебя, — тут он наклонился к уху ближайшего щенка, и передаваемая новость всколыхнула ряды малышей, как ветерок, волнующий кукурузное поле. Вряд ли хоть один звук донесся до человеческого уха, если не считать случайных постукиваний хвостом, тут же подавляемых. Все понимали, что нельзя выдавать присутствие Понго среди них, и когда он обходил их ряды, никто даже не пошевелился, но он буквально чувствовал волны любви и преданности, накатывающиеся на него. Внезапно он ощутил, как все эти малыши из абстрактной проблемы, которая возникла перед ним, стали живыми и родными существами. Он почувствовал себя отцом их всех, и понял, что никогда не сможет их покинуть.
Особую симпатию он испытывал к старшим щенкам в последних двух рядах. Многие из них уже переросли щенячий возраст неуклюжие создания на непропорционально вытянувшихся лапах. Они напомнили ему о собственной юности, не такой уж и отдаленной. Понго прикидывал, долго ли еще их шкурки будут в безопасности, и хватит ли у Мерзеллы терпения подождать? Понимают ли старшие щенки, что беда становится ближе с каждым днем? Выражение их глаз подсказывало ему, что понимают, а ведь многие из них находятся в этом ужасном состоянии в течении нескольких месяцев и у них не было ни капли надежды, пока Счастливчик не рассказал им, что скоро придут его папа и мама. Теперь гордый
Безмерно счастливая Дамка лежала в кругу примостившихся к ней малышей. Она не отрывала от них глаз, но щенки решили, что она должна увидеть телепрограмму. Раньше она никогда не видела телевизора (миссис и мистер Милоу были к нему совершенно равнодушны) и нашла, что за действиями на экране трудно уследить. Щенки тоже многого не понимали, ибо они еще не знали достаточного количества человеческих слов, но им нравились маленькие движущиеся фигурки людей, и они всегда с нетерпением ждали, когда на экране покажут собак.
— А у нас будет такой же, когда мы вернемся домой? — спросила Кроха.
— Будет, будет, моя милая, — успокоила ее Дамка. — Как-нибудь можно будет устроить так, чтобы Милоу купили телевизор.
Тем временем Понго без слов «познакомился» со всеми щенками. Он сказал Счастливчику, что должен как следует рассмотреть братьев Негод, и тот отвел его в сторону, на ступеньки, откуда они могли наблюдать, не рискуя оказаться замеченными.
Саул и Джаспер Негоды были совершенно не похожи на братьев. Саул был плотным брюнетом с таким низким лбом, что его кустистые брови часто запутывались в его нечесаных волосах. Джаспер был худым блондином, и его подбородок был таким длинным и острым, что он протер им дырки во всех своих немногочисленных рубахах. Оба брата заросли грязью.
— Они никогда не снимают свои старые тряпки, — прошептал Счастливчик, — и они никогда не умываются. Мне не верится, что они настоящие люди, папочка. А бывают получеловеки?
Глядя на Негод, Понго готов был в это поверить, только он не мог вообразить, какой должна быть их нечеловеческая половина. Во всяком случае, ему такое животное было неизвестно.
— Они вас обижали? — спросил Понго с негодованием.
— Да нет, они слишком боятся, как бы мы их не покусали, — ответил Счастливчик. — Они ужасные трусы. Некоторые из старших щенков подумывали о том, чтобы напасть на них, но ведь все равно выйти отсюда не удалось бы. Кроме того, если бы они убили братьев, то нас некому было бы кормить. Какое счастье, папочка, что ты пришел!
Понго лизнул сына в ухо. Щенки, как и мальчишки, не любят, когда их отцы слишком сентиментальны (матери — это другое дело), но эта минута была совершенно особенной.
Отец с сыном спустились со ступеней и подошли к маме, лежащей в окружении всей семьи. Удивительно, но они были совершенно спокойны, хотя и находились в самом логове врага. Мало-помалу дети Понго заснули, кроме Счастливчика, Черноуха и Крохи. Счастливчику не хотелось спать. Черноуху хотелось, но он не засыпал, так как Кроха бодрствовала, а она не ложилась спать потому, что безумно любила телевизор.
Большинство старших щенков тоже улеглись. С наслаждением вытянувшись, они в первый раз с тех пор, как попали в Адский Дом, чувствовали, что среди них есть тот, на кого они могут положиться. Понго пришел! И Дамка тоже. Щенки смущенно поглядывали на нее. Они понимали, что она должна прежде позаботиться о своих собственных детях, но они надеялись, что позже она и им сможет уделить некоторое время. Многие из них уже смутно помнили своих мам, но маленькие щенки еще не забыли своих и поэтому не могли заснуть. Медленно, бесшумно, они подползали к Дамке со всех сторон.