Сто одно стихотворение
Шрифт:
Смутили душу и рассудок мой,
И чрез тернии счастья и страданья
Мне ближе стал печальный мир земной.
Но помыслов высоких вдохновенья
Хранят средь бурь надежду и терпенье.
1990 г.
ВОСПОМИНАНИЕ О ПЕРВОЙ ЛЮБВИ
Душа моя любить ещё желала
С тех давних и почти забвенных пор,
Когда едва очерчены начала
Влечений смутных, наполнявших взор
Невинным любопытством,
Венчавшихся вопросом: что она?
–
Зачем так странно телом сложена?
( И помню - я не раз ломал прилежно
Свои едва окрепшие мозги
Над странностью телесного сложенья.
С тех пор прошло сто лет; все впечатленья
Сменились на другие, но, средь зги
Пространных лет, я помню напряженье
Раздумий важных... Но, пожалуй, это
Не суть того, что можно, чуть дыша,
Назвать умильно: детская душа.
А потому, я поищу поэта
В себе, чтобы наглядно изложить
Всё то, о чём успел уж заявить. )
Итак, моя душа любить желала
С тех давних и почти забвенных пор...
Я помню девочку: её печальный взор,
Сердечность та, с которою играла
Она с любимой куклой, кроткий вид
И личико красивое в веснушках,
И розовые маленькие ушки,
И слёзы горькие от ветреных обид
Приятны были мне. Её любил я
Развеселить, чтоб, счастливо смеясь,
Она со мной играла, не боясь
Найти обидчика, и, кажется, что был я
Сам счастлив той минутою, но всё ж
Мне больше доставляла наслажденья
Внезапная обида: словно нож
Входил в неё, - рыдая в исступленье,
Её страданья шли из глубины
Сердечка чуткого. А я над ней стоял
С неясным ощущением вины
И с сладостною мукой состраданья
И нежности - и, весь трепеща, ждал
Сладчайшего: когда меня рыданья
Вдруг содрогнут... О, мой сладчайший миг!
Какие муки я тогда постиг!
Поймёте ль вы? Иль скажете сурово,
Что это для любви невинной ново;
Что мальчику пристойно защищать
Избранницу свою, а не ломать
Ей сердца?.. Эти замечанья
Вполне разумны, но моё признанье
Касается меня, и ваш укор
Суть естества не изменит нимало.
Ведь впрямь моя душа любить желала
С тех давних и почти забвенных пор!..
14-17 сентября 1990 г.
СОВЕТ
Если жизнь тебя обманет...
Александр Пушкин
Когда ты холоден душой
( А это, друг мой, неизбежность )
Спасает от тоски глухой
К воспоминаниям небрежность.
Умей тоскою пренебречь.
И в легкомыслие, беспечность
Умей рассудок так облечь,
Чтоб в настоящем
Скажи себе: 'Я не хочу
От жизни ни добра ни худа.
Я Року дани не плачу,
Раз позабыл иду откуда.
Я в настоящем растворён...'
( А настоящее прекрасно -
Раз ты душой не вовлечён
В воспоминания опасны. )
Здесь ощутишь, что снова чист.
Что жизнь загадка, как и прежде, -
Как с иероглифами лист,
Что дан беспечному невежде.
14 февраля 1991 г.
ПО-ДОН-КИХОТСКИ
Того, что было - не вернуть.
Я на коне - и снова в латах.
И в новый отправляясь путь,
Не надо думать об утратах.
Не надо думать, что могло б
Со мной чудесного свершиться,
Когда бы бешенный галоп
Мог за чертой остановиться.
За той чертою, где предел
Бесстрашья, муки и блаженства,
Куда Кихот сквозь мрак летел
С безумной жаждой совершенства!
24 января 1991 г.
***
Я хладнокровен, но вокруг
Гляжу поверхностно и еле.
Не понимаю слов, как "друг",
Как "благородство общей цели".
Давно доверившись судьбе,
Не помышляю об отваге.
И размышляю о себе,
А не о всенародном благе.
Гляжу на прошлое свое
Без зависти и сожаленья
И - раз постигнув бытие -
Чураюсь жизни треволненья.
Раз попадаясь на искус,
Даю отчёт себе за это.
И разве только не смеюсь
Над тем, что в юности пропето.
1991 г.
К ПОРТРЕТУ М. Ю. ЛЕРМОНТОВА
В возможность счастия не верил
Сей выдающийся поэт.
Он глубину страстей измерил,
Но был убит в расцвете лет.
Как знать, когда б рукой жестокой
Он не был бы повергнут в прах,
Он, может, стал бы русский Бах
С душою пламенно-высокой.
Он возмужал и был готов
Для просветлённых вдохновений,
Но, видно, был он слишком гений,
Чтоб из своих же заблуждений
Уйти без жертвенных даров.
И вот чрез тернии исканий
Я говорю: искать страданий -
Мечта нестойкого ума.