Сто причин поверить
Шрифт:
– Сами готовили?
– Нет конечно. Инга всегда вставала и готовила мне завтраки.
– Сегодняшнее утро не стало исключением, – подвела она черту, рассматривая вдовца с нарастающим подозрением. – Инга приготовила вам завтрак, проводила на работу, а через полчаса встала на балконные перила и сиганула вниз. При этом не оставила предсмертной запис-ки и куда-то подевала свой телефон. Вы звонили ей в этот промежуток времени?
– В какой? – Он судорожно сглотнул, глядя на нее обезумевшими глазами.
– С того момента,
Он полез в свой телефон, порылся в нем и кивнул.
– Она звонила мне. Не успел я отъехать от дома, как она мне позвонила.
– И? Что сказала?
– Так, ничего особенного, – соврал он ей в первый раз.
Настя всегда остро чувствовала вранье. Это у них с Долдоном было семейной особенностью – способность определять врунов с ходу.
– Просила купить продуктов к ужину.
– Как замечательно! – вырвалось у нее. – Ваша жена планирует ужин, а через несколько минут после завтрака кончает жизнь самоубийством? Не вяжется, Игорь! Что на самом деле она вам сказала? К ней кто-то пришел? Ей кто-то позвонил? Продиктуйте мне ваши номера телефонов. Ваш и вашей погибшей жены.
Очень слабым голосом он продиктовал ей номера. Настя записала. Тут же набрала номер погибшей Инги. Абонент вне зоны.
– Сообщений от нее не было или от вас ей? – спросила она, убирая свой телефон в карман черных джинсов. – Только не врите. Мы же установим истину.
– Не было сообщений, – твердо выдержал он ее подозрительный взгляд. – Только звонок, и все.
– В этом звонке она просила вас купить продуктов к ужину?
– Да.
– Что именно она просила вас купить?
– Господи! Ну какое это сейчас имеет значение?! Инги больше нет!
«Хорошо сыграл, – подумала Настя, не спуская с него глаз. – Возмущается. Потому что не успел придумать».
– Хлеба просила купить. Молока. Мяса какого-нибудь нежирного. Я стоял в пробке на светофоре, почти ее не слушал. Какое это имеет значение?..
Настя тоже уже почти его не слушала. Она рассматривала высокого мужчину на Сашкином балконе.
Балкон прекрасно просматривался из окна гостиной Мишиных. Перила увиты цветущим плющом, который почти по пояс скрывал высокого парня. Тот стоял с чашкой в правой руке и внимательно рассматривал то, что творилось на улице внизу. Там как раз отъезжала скорая, увозившая тело Инги. Полицейская машина все еще была там.
На парне, пьющем что-то из Сашкиной чашки, не имелось одежды. Нет, может, ниже пояса она и была. Просто торс оставался голым. А может, парень и вовсе торчал на балконе голышом. Плющ все скроет. Вот он повернулся, чтобы уйти. Толкнул балконную дверь, шагнул вперед. Настя с облегчением рассмотрела на нем какие-то штаны.
Ну слава богу!
– А может, она того, с телефоном прыгнула? – подал голос за ее спиной
– Поищем, – пообещала Настя.
И подумала, что мысль вполне себе рациональная, требующая проверки.
– Вы, Игорь, пока побудьте в городе. Вдруг придется задать вам еще несколько вопросов.
– Я и не собирался никуда. Похороны и все такое… – Он снова заплакал. – Куда я могу отправиться?
– На гастроли, – буркнула Настя и вышла из квартиры.
На улице она попросила Грибова пошарить в кустах и клумбах.
– Может, телефон погибшей отыщется. Дома его точно нет. И он выключен, – пояснила она свою странную просьбу.
– А он тебе нужен? Зачем? – вытаращился Гриб. – Смотров уже уехал. Сказал не задерживаться. Поквартирный обход не требуется. А ты…
– Поищи телефон, Гриб! – повысила голос Настя. – А я тут зайду в одну квартиру. Там чел один все время на балконе торчит. Я заметила, когда у Мишиных была. Может, он что-то видел? Момент ее прыжка, к примеру. Тогда уж наверняка будем знать, что никто несчастную под локоток не подвел.
– Делать тебе нечего! – фыркнул ей в спину Валера Грибов. – Вечно ты ищешь каплю дегтя в бочке меда.
– Никакого дегтя, Гриб. Просто сомнения, – проворчала она негромко и пошла к Сашкиному дому.
Ей пришлось подождать, пока кто-то выйдет из подъезда. Не хотела звонить в домофон, чтобы не напугать летчика Гришу. Сашки-то точно нет дома. Она на работе. Работа у нее ответственная: она доктор в косметологическом центре. Очень крутом центре. Сашка никогда не хвасталась, но Настя точно знала, что среди ее пациентов бывали знаменитости. И зарплата у подруги соответствующая – очень достойная.
Не потому ли пригрелся возле нее этот летчик? И почему он не в рейсе, а демонстрирует свой голый торс всей улице?
Примерно такие мысли вили гнездо в ее голове, пока Настя поднималась в лифте на Сашкин этаж. Она позвонила в дверь и принялась считать. Насчитала двадцать пять, когда летчик Гриша припал оком к дверному глазку. А потом громко спросил:
– Кто?
– Полиция, откройте, пожалуйста. – Настя показала дверному глазку свое удостоверение.
Замки защелкали, и Гриша открыл дверь.
Твою мать, а! Сашка и правда неправильно как-то его описывала. Он у нее выходил обычным, рядовым гражданином. А сейчас перед Настей стоял настоящий принц из сказки. Из ее любимой сказки, между прочим. Они ее с Долдоном частенько пересматривали. И дед всегда повторял на финальных титрах:
– Не верь красавцам, Настюха. Все они – мудак на мудаке…
Назвать летчика Гришу таким скверным словом у нее не повернулся бы язык. Он в самом деле был очень хорош собой. И смотрел приятно. Честно, открыто. Подвоха она не почувствовала и вкратце рассказала о причине визита.