Sто причин убить босса

Нарышкин Макс

За моей спиной кто-то облизнулся. Если это хозяин квартиры, то пасть его должна быть размером не меньше тарелки «НТВ+».

Гав.

Холодея душой и телом, я обернулся.

Гав.

Передо мной стояло какое-то животное, и по всему было видно, что оно только что поело. Пообедал он, по всей видимости, центровым «Лос-Анджелес Лейкерс», потому что тот не вошел в него полностью, и теперь с брылей твари свисали шнурки его кроссовок. Приглядевшись, я увидел, что это все-таки не шнурки, а слюни. Они болтались из стороны в сторону каждый раз, когда тварь открывала пасть, чтобы незлобно, и скорее

по принуждению, чем по нужде, сказать: «Гав». Звучало это неубедительно, и будь она хотя бы в пять раз поменьше, я уже давно врезал бы ей мокасином по морде и вышел. Но черт его знает, что будет, если пнуть это животное, и вообще сумею ли я достать ногой до этой морды…

— Послушай, я не вор…

А ей было поровну. Ей за отсутствием датчиков на окнах было сказано: «Всех впускать, никого не выпускать», она и старается.

Решив проверить, как она реагирует на нештатные ситуации, я взялся рукой за замок, и тут же понял, что ситуация как раз штатная. Тварь подняла верхнюю губу и похвасталась зубами. Каждый из них был с мой палец.

— Хорошая собака…

Хорошая собака подошла ко мне, полумертвому от ужаса, и оттолкнула от двери. Следующий тычок мордой был в спину, и я понял, что мне следует идти в комнату. Доведя меня таким образом до середины зала, она улеглась на пороге и зевнула так, что мне мгновенно вспомнился Дроздов со своей передачей о бегемотах.

От нервного перенапряжения я стал чесаться. У меня чесались локти, колени, спина, затылок. Я расчесывался, как выбравшийся из тайги турист. Через полтора часа меня ждут на Прудах. В квартире моей чужие люди. А я сижу и чешусь, как паршивый кот.

Развернувшись в кресле, я подтянул к себе лежащий на столе ноутбук. Через минуту связь была налажена и я забарабанил пальцами по клавиатуре.

Щур, нужен кинолог. Сейчас.

Через минуту на экране появилось:

Совсем недавно тебе был нужен специалист по стенографии, сегодня — человек из регистрационной палаты и кинолог. Старик, я не возьму с тебя тысячу, ты только скажи мне, кем работаешь. Я уже весь извелся.

Я поглядел на собаку.

Гав.

— Пошел ты, сука!.. — и я застучал пальцами по клавиатуре.

Мне не до шуток! За моей спиной животное размером с корову, и я не могу выйти из помещения.

Морда в фосфоре?

Еще одна шутка, и я прекращаю с тобой все отношения.

Ладно, не борщи. Это мастино неаполитано. И ты не выйдешь из помещения.

Я сидел в оцепенении до тех пор, пока на экране не появилось:

Если не заплатишь мне пятьсот баков.

Содержимое моего WEB-кошелька пока позволяло общаться со Щуром свободно, без напряжения. Минут на двадцать разговора, думаю, хватит. Войдя в Webmany, я облегчил свой счет на пять сотен.

Как ты оказался в квартире?

Я бежал от злодеев через окно, прошел по стене и выбил ногой первое попавшееся окно. Сейчас я сижу в зале какой-то квартиры. На столе два бука, один «Пентиум» стационарный, все стены

в компакт-дисках, а у входа — черная собака.

Дойди до кухни, открой холодильник и достань замороженную упаковку говяжьей вырезки.

Поднявшись, я посмотрел на пса. Она смотрел на меня как дебил.

Комп пискнул, и я посмотрел на экран.

Не ссы. Если не будешь кричать и махать руками, все будет нормально.

Люблю людей, знающих толк в собаках. Они мне кажутся такими же нереальными, как те, кто умеет играть на фортепиано.

Дойдя под конвоем до холодильника, я распахнул морозилку и увидел несколько упаковок. Выбрав ту, что нужно, я бросил ее на пол. Я даже мысли не мог допустить, что смогу дать подношение в пасть. По полу прокатился страшный грохот.

Вернувшись к буку, я уже читал:

Не вздумай ничего брать в квартире. Иначе тебе конец.

Ну, не идиот ли?..

Щур, а что делать сейчас?

А сейчас сваливай, пока Федя ест вырезку, и если еще раз появишься в моей квартире, я тебя пристрелю.

Ба-а… А я два года трачу деньги на Интернет, вместо того чтобы зайти в соседний подъезд.

Мой выход, как я и представлял в своих мечтах, оказался незамеченным. Теперь у меня оставался час, чтобы добраться до Патриарших.

Через полтора часа я стал легче еще на пять тысяч. На этот раз пришлось тратить наличные из тех, коими побрезговали Мухина с присными. Столько запросил пожелавший остаться неизвестным мужчина в светлой рубашке и светлых брюках, согласившийся войти в здание Палаты в выходной день.

— Название компании?

— «СТВ».

— Есть такая, — сказал он через минуту поиска в базе. На двери кабинета висела вывеска «Заместитель начальника организационного отдела», поэтому его попытки скрыть от меня свое имя выглядели просто смешно. Но правила игры устанавливал он, и поэтому мы держались соответственно представлениям людей, ничего друг о друге не знающих. — За руководителя в ней некто Белан. Руководителем он стал вчера.

— Это не он, это она, — сказал я человеку, который вчера, надо полагать, принимал от Белан документы, и она показалась ему мужиком. В принципе мне тоже иногда так кажется, поэтому ничего против я не имею. Вынув из кармана два заполненных бланка, я протянул их человеку, сидящему напротив меня едва ли не в маске Зорро, но в собственном кабинете с табличкой. — Это результат собрания учредителей ООО «СВП». На нем принято решение о смене руководства. А это приказ о назначении Кузнецовой Альбины Викторовны на должность президента.

— Надо бы переписать оба документа. Тут старым директором значится не Столяров, а Белан.

Я нервно хохотнул и чистым взглядом посмотрел на человека, любящего совершать пробежки по Патриаршим в середине дня.

— Я могу прямо сейчас переписать?

— Только быстрее, молодой человек.

Я вынул два чистых бланка и переписал. Подумав, заполнил и третий.

— А это что?

— Это заявление директора ООО «СВП» Кузнецовой о переименовании ООО «СВП» в ООО «Медведь». Необходимые бумаги будут донесены в понедельник.