Сто раз на вылет
Шрифт:
Магнитные двери разъехались, и в студию вошли наши родные уже в фартуках со значками нужного цвета.
Увидев Роуз, я неожиданно заплакала. Только сейчас пришло понимание, насколько сильно скучаю по своей семье. Нам дали время пообниматься, поцеловаться и обменяться несколькими фразами. Потом с нами заговорили жюри, и я обратила внимание, кто к кому приехал.
К Беркеру приехала тётя.
К Бернардо — мама.
К Дамьяну его невеста.
К Зельде — муж.
К Эдит тоже приехала мама, как и к Эмилю.
К Людмиле приехал старший
К Илоне — сестра.
К Дашери — брат.
К Рико приехал отец.
К Мерти тоже приехал брат, но младший.
К Альвиссу приехала его хорошая подруга.
К Ханне — бабушка.
К Андриусу — брат-близнец, что поразило всех нас. Мы об этом не знали. Причём они вдвоём подавали заявку, но прошёл только Андриус. Его брата спросили, расстроен ли он. Ответ мне понравился: «Я всегда рад заслугам своего брата».
К Йозо приехала мама.
А к Розалии её старшая дочь.
В таком вот парном составе мы начали наше соревнование. Впервые я провела день весело, без напряжения и споров. Все участники были увлечены своими родными. Шутили, улыбались, рассказывали истории из жизни.
— Боже, — шепнула Роуз, помогая чистить креветки, — оказаться в студии перед камерами — это не телевизор смотреть. Ощущения совсем иные!
— Мне кажется, я к этому уже привыкла.
— Слушай, Мерти вблизи лучше, чем на экране, — хихикнула Роуз, и я поняла, что она заточила на него глаз. Мне нравился характер Мерти. Добрый, положительный, всегда спешит на помощь, как знаменитый Чип. Если у них появится шанс пообщаться и обменяться телефонами, я буду не против. — А твой Беркер кактус съел?
— С чего это?
— Ну, у него такое недовольное лицо.
— Мы немножко в ссоре, но давай потом. Мы в эфире, Роуз.
Пока Розалия рассказывала о том, как они с дочерью вместе готовили сарму — традиционное македонское блюдо, к нам с Роуз подошёл Франко. Он стал молча наблюдать за нашей работой.
Я разнервничалась, но старалась скрыть своё настроение и оставалась спокойной.
— Роуз, ты продолжай, а я займусь луком.
Франко, также молчаливо покивав, перешёл к следующей паре — Эмилю и его маме.
Всё шло хорошо, но тут Франко обратился к тёте Беркера, и я прислушалась:
— А вам Беркер рассказывал, что собирается делать, если выиграет шоу?
— А как же! Конечно, рассказывал. — Тётя его была энергичной и очень подвижной турецкой женщиной с чёрными волосами и сильно накрашенными глазами. — У него есть несколько предложений, но его мечта — открыть собственное дело.
Я в это время аккуратно, но быстро рубила луковицу.
— Но я подумываю его женить наконец, — сказала тётя, и я вскрикнула.
Нож отскочил, и острое лезвие прошлось по пальцу.
48
Бернардо пришёл на помощь. Он взял мой пальчик и сунул под струю воды. Подошёл медицинский работник, дежуривший ради таких вот случаев, но Бернардо не позволил ко мне приблизиться. Взяв мазь и пластырь, он самостоятельно обработал
А пока Бернардо увлечённо заботился о моём здоровье, я успела заметить ангельское лицо Роуз, которая изначально пророчила мне отношения с Бернардо. Ей явно нравилось то, что она видит.
Гордон Марлоу прокомментировал происходящее:
— Сразу видно, что эти двое только претворяются врагами.
— Просто Бернардо так воспитан. Итальянская кровь! — ответил Франко, а сам зубами скрипел.
— Ой, а гордости сколько! — смеялся Джеймс.
Усмехнулся и Бернардо. Глянул на меня, затем продолжил своё дело. И вот тогда я заметила взгляд Беркера, от которого холодок по коже пробежал.
Вечером все гости, друзья и родственники, собрались на вилле за большим столом. На ужин также приехали жюри. Когда моя команда проиграла, участники и их родные сыграли новое парное соревнование, в котором иммунитет получили мы с Роуз. А на «отсев» отправились Зельда и Илона. Угадайте, кто отправил туда Зельду? Конечно, я! Сбылась мечта идиота — другими словами, моя тактика сработала.
После съёмки Зельда мне сказала:
— Молодец, Найджела, ты смогла проявить себя.
Без Валерии она не казалась такой уж стервой. Но я всё равно не жалела о своём решении. Сильный соперник сможет выбраться из «отсева», а слабый уйдёт. Зельда — крепкий орешек. Она ещё долго продержится на этом шоу.
За столом было шумно. Все говорили, спорили, ели запечённую курицу под соусом, пили вино и обсуждали шоу. Родители и родственники высказывали свои эмоции. Я не говорила, а только слушала. Так получилось, что рядом с Роуз сел Мерти, и они спустя некоторое время разговорились. Роуз вообще способна кого угодно разболтать. В этом мы с ней не похожи.
Франко, Джеймс и Гордон побыли с нами недолго. На десерт они не остались, оправдавшись тем, что у них ещё дела. К счастью, Франко Руис не проявил ко мне никакого интереса.
Когда жюри уехали, я начала помогать другим женщинам и девушкам прибирать со стола. И сколько раз бы я ни подходила к столу, Роуз разговаривала с Мерти. Ну всё! Попал мальчик в сети моей несносной сестры.
Рико попытался восстановить наши прежние дружеские отношения.
— Как палец? Болит?
Я посмотрела на него, затем на его отца, беседующего с братом Людмилы, затем снова на Рико.
— Рана не глубокая. Меня она беспокоит меньше, чем всех вас.
— Злишься на меня?
— Нет, — в моём голосе звучал металл. — Рико, я понимаю, что мы на шоу, где каждый сам за себя. И знаешь, сколько бы я ни ссорилась с Бернардо, но он прав, когда говорит, что дружить или враждовать не обязательно. Важно честно дойти до финала.
— Мне приятно, что ты так думаешь, — произнёс Бернардо у меня за спиной, тем самым напугав меня.
— Подслушивать не хорошо!
— Прости, не удержался. Слушай, — Бернардо резко переключил моё внимание с Рико на себя, а потом и вовсе увёл в сторону, — моя мама — твоя поклонница и хочет пообщаться с тобой.