Стоит Попробовать
Шрифт:
– Слушай, Сашка, а если бы тебя не было? Неужели ты думаешь, что тогда...
– Ксюша даже задохнулась от прилива эмоций.
– А что тут думать?
– пожала плечами Александра.
– Тогда маме пришлось бы самой выполнять всю грязную работу и послать наконец Логинова именно туда, откуда сильно ущемленное мужское самолюбие не позволяет вернуться. Ведь... Ой, Лео!
– Лео!
– Голос Ксюши слился с голосом Александры в один истошный вопль, когда, взметая снежные вихри, между ними с радостным лаем пронесся самый лучший на свете снежно-шоколадный ньюфаундленд.
Девочки едва успели шарахнуться в стороны, а следом за ним уже летел спаниель, окутанный снежным облаком.
В результате эрдель и колли унеслись вдогонку за Лео и спаниелем, а Ксюша и Александра остались барахтаться в снегу. На их волосах и ресницах еще не успела осесть снежная пыль, а верный Леонардо уже проявлял трогательную заботу о своей хозяйке: радостно помахивая хвостом, он слизывал с ее лица начавшие таять снежинки.
– Лео, ты нехороший человек, - Александра села.
– В смысле пес.
– Гав!
– ухмыльнулся Леонардо. Во всяком случае, Александра именно так склонна была трактовать выражение, появившееся на его морде.
– Вот-вот, - проворчала Сашенька, снимая перчатки, чтобы стереть с лица тающий снег, - больше и сказать нечего, мог бы хоть извиниться, что ли.
Лео, похоже, понял, чего от него хотят, и тут же пришел ей на помощь, лизнув для начала в щеку и обслюнявив при этом так, что щека стала, пожалуй, еще мокрее.
– Фу, Лео!
– завопила Александра.
– Ты же просила извинений, Сашка!
– засмеялась Ксюша и, раскрыв объятия, обратила свой откровенно умильный взор на ньюфа.
– Иди ко мне, мой зайчик.
– Тоже мне, зайчик ростом с теленка, - продолжала ворчать Александра, отряхиваясь.
– Интересно, почему чем крупнее предмет нежных чувств, тем чаще его называют зайчиком?
– Если бы Александра знала, что примерно в это же время ее мама тоже задавалась подобным вопросом, ее бы это здорово позабавило.
– Ничего подобного!
– засмеялась Ксюша.
– Я тут недавно в одном фильме видела, как здоровенную мохнатую псину, не знаю точно какой породы, но, кажется, бобтейл, хозяйка, любя, называла маленьким крокодильчиком.
– "По семейным обстоятельствам", - вспомнила Александра.
– А разве там бобтейл? Впрочем, не важно. Слушай, Ксюшка, у меня появилась отличная идея. А давай натравим твоего зайчика-крокодильчика на Аркадия Витальича. Детали, разумеется, нужно будет проработать, но подумай, как классно будет смотреться, когда Лео его свалит.
– Перед мысленным взором Александры возникла восхитительная картина полета Логинова вверх тормашками и непременно головой в сугроб. Настроение сразу улучшилось, и она плотоядно улыбнулась.
– Аркадий Витальич может ведь и головкой удариться при падении, и тогда даст бог, если повезет, конечно, у него может случиться амнезия, как это регулярно бывает с героями твоих любимых сериалов. А вот тогда... ну-у...
– Александра пыталась решить какую максимальную пользу следовало бы извлечь из гипотетической амнезии Логинова. Но ей никак не приходил в голову какой-нибудь изящный и простой вариант. Наконец после длительного раздумья Сашенька высказала предложение, которое показалось ей наиболее перспективным: - Может, удастся внушить ему, что он голубой?
– В голосе ее, однако, уверенности не было.
Ксюша хихикнула.
– Вообще-то вряд ли это получится. Даже в случае амнезии.
– Александра вздохнула.
– Ведь что губит хитроумные планы злодеев
Не то чтобы Александра идею об амнезии воспринимала всерьез в качестве плана "А", просто ее деятельная натура в принципе не могла смириться даже с мыслью о поражении, отсюда привычка - всегда иметь наготове очередной план "Б".
9
Галина умчалась не совсем удовлетворенная достигнутыми результатами, но все же с чувством выполненного долга, вполне справедливо полагая, что внесла смятение в душу подруги. Еще раньше Зина решила, что не будет сегодня подходить к телефону, тоже вполне справедливо полагая, что найдутся и другие желающие внести в ее душу смятение. Ей вообще не нравилось, когда кто-то вмешивался в ее жизнь даже из лучших побуждений, а сейчас в нее вмешалась уже целая толпа народу. Поэтому, распрощавшись с Галиной и закрыв за ней дверь, Зиночка вздохнула с облегчением.
Именно в этот момент она услышала слабую трель телефонного звонка, доносившуюся из гостиной, и по привычке устремилась к телефону. Она просто не успела мобилизоваться на новое противостояние. Совершенно машинально схватив трубку, Зина тут же об этом пожалела.
Звонила Светлана.
– Ну, и во сколько ты ушла из института?
– без всяких предисловий вопросила та, узнав голос подруги.
– Поздно, после шести. Знаешь, я подумала, что на кафедру идти все равно уже поздно...
– Зина старалась придать голосу уверенность, но у нее не очень-то получилось. Врать Зиночка никогда не умела, и, конечно же, она догадывалась, что в шесть часов не только почти никто не ушел, но даже еда еще оставалась, так что после долгого дня можно было подкрепить угасавшие силы. Еще Зина догадывалась, что и Светлана догадывалась, что она догадывалась. К счастью, Светка не могла видеть, как она покраснела.
В подтверждение своей догадливости Зина услышала в трубке нечто нечленораздельное, но точно недоверчивое, и с нарочитой обидой сказала:
– Не веришь, можешь спросить у Зоси, мы уходили вместе.
Дружеские отношения, которые связывали Зину с Зосей Желткевской, давали Светлане повод заподозрить сговор. Судя по ее дальнейшим словам, именно его она и заподозрила:
– Зинуля, без четверти пять тебя не было ни в 345-й, ни в любой другой аудитории на третьем этаже. Не веришь, можешь спросить у Олега, мы обошли их вместе, - передразнила она подругу.
Зиночка оценила тактический ход Светланы: после упоминания о том, что Олег тоже принимал участие в поисках, Светка могла быть уверена, что теперь подруга выслушает ее до конца.
– Верю, Светик, - изображая ангельское терпение, подтвердила Зиночка, - но ты ведь знаешь, что на зачетной неделе на вторую половину дня аудитории в диспетчерской практически никто не заказывает, все занимают свободные. Вот и нашу заняли.
Далее она объяснила Светлане, что студенты встретили ее прямо на лестнице и сообщили о том, что из 345-й их выгнали, поскольку они сидели без преподавателя, а на всем этаже не было больше ни одной свободной аудитории. Но вот если бы Зинаида Георгиевна согласилась, можно было бы пойти на кафедру иностранных языков. У Софьи Яновны Желткевской, например, аудитория довольно большая, а народу немного. Мальчик, только что сдававший английский и, как вскоре выяснилось, еще не до конца его сдавший, заверил, что Софья Яновна не будет против, если Зинаида Георгиевна к ней присоединится.