Стокгольм
Шрифт:
– Ты ошибаешься, Грег, - наконец, выговариваю я. Мой голос такой тихий, что я сама еле слышу себя.
– Если бы у меня раньше возник такой шанс, я бы тебе мозги вышибла. За все, что ты мне сделал.
Чувствую, как по левой щеке стекает тонкая струйка. Я плачу. Неосознанно. Грег снова улыбается и шагает вперед. Я делаю шаг назад, все еще держа пушку у его лица. Но теперь мои руки трясутся от страха.
– А что я сделал? Всего лишь преподал тебе урок.
– Урок, - шепотом повторяю я, - Ты считаешь, что это был урок? Ты морально уничтожил меня. Ты убил во мне все…всю меня. А теперь ты ждешь, что
– Алиша, - говорит Грег и снова шагает вперед, а я самопроизвольно шагаю назад, все дальше отходя от двери. Мы оказываемся посередине комнаты. Грег смотрит на меня исподлобья, будто бы говоря «Кричи, убегай, но тебе не скрыться от меня». Я знаю, что это так. Я должна убить его. Только тогда я смогу освободиться. – Не понимаю, почему ты до сих пор не выстрелила? У тебя заряженный пистолет, который смотрит прямо мне в лоб. Моя пушка далеко, я даже не смогу дотянуться до нее. Стреляй и узнаем, на что ты способна.
– Думаешь, я не выстрелю? – теперь я ощущаю и слышу, как дрожит мой голос. Смотрю на свои руки – они трясутся, и палец на курке рискует соскочить в любую секунду. Я смогу. Я это сделаю. Так или иначе, весь этот жуткий кошмар закончится сегодня.
– Нет. Ты только болтаешь! – смеется Грег, - И ничего больше. Давай же, сделай это, детка. Убей меня.
Теперь Грег делает не один шаг. Он почти надвигается на меня, а я пячусь назад, как идиотка. «Алиша, стреляй!»– кричит подсознание, а я не могу нажать на чертов курок. Что со мной такое?
– Стой на месте! – кричу изо всех сил, - Стой там!
Пистолет больше не у его лба. Грег и я кружим по комнате, словно акулы. Его взгляд прикован во мне. Глаза в глаза, так эротично, так опасно.
– Стреляй. Разговоры-разговоры, и ни одного действия, детка. Стреляй в голову, чтобы наверняка. Ведь ты уже делала это, верно? Ты уже один раз убила меня. Сделай это снова. Алиша, - Грег разводит руки в стороны и смотрит на меня, не моргая, - Давай же.
Я направляю «браунинг» в голову Грега, но нажать на спусковой крючок нет сил. Неужели я не смогу? И я продолжаю слушать то, что говорит мой мучитель:
– Вспомни, как ты сделала это в прошлый раз. Тобой правило равнодушие, Алиша. Ты сидела и смотрела, как они убивают меня…
– Заткнись, - буркаю я, отмахиваясь от назойливых мыслей и слов, как от мухи, - Замолчи.
– Но ведь это так! Твое равнодушие убило меня.
– Я ничего не делала!
Я чувствую, как он меняет тему. Да, он пытается отвлечь меня и выхватить пистолет, чтобы убить меня. Мою голову начинают заполнять параноидальные мысли. Совсем скоро начинаю понимать, что Грег стоит слишком близко. Но ничего не делает. Его глаза пристально смотрят на меня, и в них я не вижу злости. В них что-то иное. Я не могу понять. Его лицо приобретает печальные оттенки, а я чувствую, как моя рука опускается. Пистолет слишком тяжелый. А может, я просто сознательно не хочу причинить ему боль? Может, я… сошла с ума?
– Алиша, - слышу я нежный голос Грега, - Прости. Я совсем не хотел, чтобы все так вышло. Не хотел, чтобы ты считала меня чокнутым психопатом.
– Ты болен…
– Да, возможно. Но
– Поэтому ты похитил меня? Насиловал…мучил? Поэтому?! – мой голос срывается на крик, и теперь я уже не осознаю, что подхожу все ближе к Грегу, а пушка в моих руках все еще заряжена.
Момент – и он мертв. Нужен лишь момент.
Грег делает еще один шаг, и вот мы лицом к лицу. Я дрожу – то ли от страха, то ли от чего-то еще, не знаю. Он смотрит на меня, не отрывая взгляда. Зрительный контакт самый сильный. Мне кажется, что я могу читать его мысли. И они не направлены на то, чтобы убить меня. Он просто хочет говорить со мной.
– Я был не в себе, - отвечает Грег, протягивая одну руку ко мне, - Ты знаешь, что такое случается при моей болезни. Ты должна понимать, что я не нарочно мучил тебя. Это подсознание. Ведь ты причинила мне самую большую боль в жизни, Алиша. Это оставляет некий отпечаток.
– Я тебе не верю, - пищу я и снова чувствую, как по щекам ручьем льются слезы. Я не смогу, не смогу, не смогу! Он прав, у меня не хватит смелости выстрелить в него. А может, я этого и не хочу? Что если я хочу простить его? Во мне странным образом начинает зарождаться новое чувство, которое я не в силах остановить. – Я тебе не верю…ты лжешь, чтобы заставить меня отвлечься.
– Нет, - говорит он, и его губы посещает угловатая улыбка. – Я говорю правду. Я всегда говорил тебе только правду, Алиша. Неужели ты не видишь? Мы с тобой созданы друг для друга.
«НЕТ. НЕ ВЕРЬ ЕМУ. НЕ ВЕРЬ НИ ЕДИНОМУ СЛОВУ!»
– Ты и я…мы так похожи, - Грег берет мою руку и нежно проводит по ней пальцами, - Разве ты не помнишь, как хорошо нам было вместе? Ты наслаждалась этим. Ведь это то, чего тебе всегда так не хватало. Любовь, ласка, забота. С тобой обходились, как с дерьмом. Джон не любил тебя, он фактически убил твоего ребенка…а я отомстил ему за все. За тебя. За нас.
«Нажми на курок!»
Рука, в которой я держу пистолет, опускается все ниже и, наконец, я совсем расслаблена. Мне так больно. Его слова задевают за живое, но он прав. Обо мне никто никогда не заботился. Я была совсем одна. Но с того самого момента, когда Грег похитил меня, я ощутила себя живой. По-настоящему. Быть может, такова моя судьба?
– Алиша, детка, послушай меня, - снова шепчет Грег, - Я сделаю для тебя все, что угодно. Ты можешь положиться на меня. Я никогда не оставлю тебя одну.
Да. Он не оставит меня одну. В этот момент в мой мозг начинает закрадываться мысль – а что если все, что он говорит, правда? Что если мы на самом деле подходим друг другу?
«ОН УБИЙЦА. МАНЬЯК, КОТОРЫЙ МУЧИЛ ТЕБЯ И УБИЛ ТВОИХ БЛИЗКИХ ДРУЗЕЙ. ОН МОНСТР»
Я снова плачу. Тогда Грег приближается ко мне и обнимает. Крепко. Так, словно я та самая. Единственная в его жизни. Я чувствую исходящую от него любовь. Может, она другая. Не такая, как у всех. Может, я буду счастлива с ним. А может, он убьет меня. Стоя здесь, с ним, я ощущаю себя нужной. Но это не то чувство, которое я хочу испытывать. Я не могу его испытывать, потому, что это уже болезнь. Я больна им.