Столетний старец, или Два Беренгельда
Шрифт:
— Говорю тебе, что это был он!..
— Да нет, быть того не может.
— Я узнал его, он совсем не изменился, ни один волос, белый, словно мундштук новой трубки, не шевелился на его голове. Вот только взгляд показался мне еще более пронзительным, чем прежде, и пусть сломается мой новый кнут, пусть я увязну в канаве, если глаза его не блестели, словно начищенные пуговицы на новой ливрее, когда на них падает солнце. Да, этот великан много чего знает.
— Уж очень он дряхл.
— Конечно, дряхл, — согласился старый ямщик, — но сам он, пожалуй, этого не замечает. Когда я вез его еще в тысяча семьсот шестидесятом году,
— Я бы целого экю не пожалел, чтобы хоть разок провезти его, — вставил молодой ямщик, — или на худой конец готов отдать шесть франков, чтобы только поглядеть на него.
— И будешь прав! — ответил старый ямщик. — Ты все равно останешься в выигрыше… Вот, Лансино, дружочек, раскрой глаза шире: видишь — совершенно новый наполеондор! Это мои чаевые. Правда, мне пришлось мчаться во весь опор, ибо стоило мне сесть на облучок, как он сказал: «Послушай, малый, если мы приедем на ближайшую подставу не позже полудня, у меня найдется для тебя луидор».
И поверишь ли, Лансино, — продолжал ямщик, беря своего юного товарища за руку, — мы там были в половине двенадцатого!.. Только перед самыми воротами я пустил коней шагом. Похоже, этот человек какой-то немецкий принц!
Молодой ямщик вывел из конюшни свежих лошадей, предназначенных для генерала, и вскоре экипаж Беренгельда продолжил свой путь. Прибыв на следующую почтовую станцию, генерал описал портрет старца и спросил, не проезжал ли здесь недавно человек с такой внешностью. Ямщик, к которому его отослали за интересующими его сведениями, сидел в трактире и был пьян как сапожник. Генерал сумел извлечь из него лишь одну фразу: «Ах! какой человек!.. какой человек!..»
Туллиус Беренгельд потерял след Беренгельда-Скулданса; впрочем, на следующей подставе ямщик признался, что отвез старца в великолепном экипаже в замок, бывшую королевскую резиденцию, расположенную в двух лье отсюда.
Тогда Туллиус, оставив карету под присмотром Лаглуара, сел на лошадь и приказал ямщику проводить его к этому замку. Через час Беренгельд ехал по широкой и мрачной аллее, обсаженной по меньшей мере двухсотлетними деревьями; в конце аллеи виднелось обширное строение, обветшавшие стены которого свидетельствовали о преступном небрежении его владельца.
Генерал спешился, попросил ямщика укрыть лошадей за деревьями и подождать его, а сам направился ко входу в это некогда роскошное жилище. Древние стены покрылись мхом, дорожка, ведущая к пристройке привратника, являла собой одну большую лужу с зеленой гниющей водой; по бокам ее высились заросли дикорастущих трав, валялись какие-то обломки и шныряли крысы. Большой и круглый, некогда вымощенный плитами двор сплошь зарос травой; на этом природном газоне еще виднелись следы колес, ведущие, как показалось генералу, в сторону конюшни. Окна замка, двери, ступени крыльца, ограда, крепостная стена — все пребывало в состоянии величайшего упадка, и хищные птицы давно уже облюбовали это некогда прекрасное строение для своих гнездовий. Невольный вздох сожаления вырвался у генерала при виде плачевного состояния замка. Поискав и не без труда обнаружив цепочку от колокольчика, он несколько раз дернул за нее. В звуках, разнесшихся по пустынному двору, Беренгельду послышался плач разрушавшегося
Когда маленький старичок приблизился к ограде, генерал вздрогнул от изумления: карлик, которому явно было никак не менее восьмидесяти, лицом был похож и на генерала, и на огромного старика одновременно. Однако собранные воедино разрозненные черты лица его были настолько крохотны и непропорциональны, что являли собой зрелище отвратительное, в то время как крупные черты лица старца выглядели величественно и сурово. Глядя на этого уродца, вполне можно было усомниться, человек ли он.
Крохотный старичок устремил на генерала безжизненный угасший взор и спросил умирающим голосом:
— Что вам угодно?
— Скажите, правда ли, что в этот замок только что прибыла некая весьма примечательная личность?
— Возможно, — ответил крохотный привратник, разглядывая сапоги генерала и сохраняя при этом полнейшую невозмутимость.
— Это старик, не так ли? — продолжал расспрашивать Беренгельд.
— И это возможно, — сухо отвечал привратник.
— А кто владелец этого замка? — спросил генерал.
— Я.
— Однако, — удивился Туллиус, — я никогда не слышал о вас; напротив, все говорили о человеке значительно более высокого роста.
— Почему бы и нет…
Генерал начал терять терпение:
— Сударь, не позволите ли осмотреть сей великолепный замок?
— Зачем? — ответил маленький человечек, поправляя парик цвета испанского табака.
— Чтобы осмотреть его, — раздраженно ответил Беренгельд.
— Но вы видите его, а если созерцание фасада вам кажется недостаточным, пройдите по тропинке налево, обогните здание и полюбуйтесь другой стороной, выходящей в сад.
— Но внутренние помещения, их убранство…
— А! Понимаю, вы праздный любитель древностей.
— Именно так, — согласился генерал.
— Так вот, господин праздношатающийся, я не имею привычки пускать к себе любопытных, иначе бы они давно все здесь заполонили, а я этого не люблю.
— Сударь, известно ли вам, что я — генерал Беренгельд?
— Почему бы и нет.
— И что я могу получить приказ его величества…
— Почему бы и нет.
— Чтобы войти сюда силой…
— Почему бы и нет.
— Здесь происходят странные вещи…
— Возможно.
— Преступные…
— Не стану вам возражать, хотя весьма странно видеть чужестранца, явившегося оскорблять честного человека, который регулярно платит налоги, подчиняется законам и со всеми живет в мире. Но… почему бы и нет.
С этими словами крохотный старичок повернулся к генералу спиной и, заложив руки за спину, медленно, ни разу не обернувшись, направился прочь.
Судя по тону и манерам этого странного человеческого огрызка, генерал понял, что даже если он силой проникнет в дом, то все равно ничего там не увидит: видимо, старец предоставил его владельцу достаточно средств, дабы всевозможными способами отвращать любопытных. Итак, Беренгельд решил вернуться на почтовую станцию, а по дороге расспросить ямщика о замке и его обитателях.