Столик с видом на трамвай (рассказы)
Шрифт:
– Трезвый?
– ахнула жена.
– Еще развезет,- с надеждой сказала теща. Она не любила трезвого зятя. Трезвый зять был остроумнее зятя пьяного, и теще приходилось нелегко во время трезвых перепалок.
– Все!
– сказал Иван.- Завязал! А это вам подарки!
Женщины отупело смотрели на развязанные свертки: тяжелую чугунную сковороду и нечто розовое, венгерское.
– А сейчас - в кино! Только быстрее - десять минут осталось.
– Господи,- заплакала жена.- Да что
– Волки давно передохли,- не удержалась теща-конферансье.- Только теперь, в газетах пишут, собаки заместо волков живьем грызут.
– Ну то собаки, не так страшно,- улыбалась сквозь слезы жена.- Господи, за что счастье-то мне такое...
Женщины засобирались в кино. Жена надела новый японский костюм, который бесполезно висел в шкафу много лет.
В кино Иван гордо шел первым, чтобы все видели. Сзади слышался шепот жены.
– Теперь каждый день в кино ходить будем. А в воскресенье в театр...
– Держи карман шире,- шипела теща.- Посмотришь - сейчас в кине пива назюзится.
Но Иван не назюзился. Отвернувшись от буфета в сторону, на стенды "Новые фильмы", он прошествовал в зал мимо любимого пива "Московское оригинальное".
Фильм попался хороший, про то, как городской таксист чуть было не соблазнил сельскую дамочку. Ивану ситуация очень понравилась, и он громко переживал за собрата шофера.
– Жми!-чуть было не кричал Синицын.- Давай! Эх, лопух...- огорчился он, когда дело не выгорело.
Жене фильм тоже понравился.
– Чувствительный,- сказала она.
Теща молчала, поджав губы. За ужином теща высказалась.
– Все они такие,- сказала она.- Кобелями были, кобелями и останутся.
– Кого ты имеешь в виду?
– спросила жена.
– Мужиков.
– Тут другое дело - тут любовь,- не согласилась дочь.
– Любовь... Знаем мы эту любовь... Ты вот лучше за своим муженьком посматривай, а то будет тебе любовь... На Плющихе.
– А что мой? Мой ничего...
– Тоже шофер. Не зря их в кино протащили. Так то таксист, ему деньгу зашибать надо, и то время нашел, а твой весь день сачка давит. Поневоле зашуруешь.
– Что-то вы не то говорите, мама,- сказал Иван, обгладывая куриную кость.
– Знаю, что говорю. Не зря про шофера кино показали. Может, тебя и вывели на чистую воду, только под другой фамилией.
– Вы бредите, мама,- сказал Иван вежливо.
– Небось застукали твоего сизаря на Плющихе, возле трех тополей, вот и сочинили кино,- теща все больше и больше входила в роль конферансье.
– На Плющихе нет никаких тополей. Один был, да и тот поломали, четвертинка осталась.
– Ага!-обрадовалась теща.- А ты откуда знаешь?
– Проезжал мимо.
–
– Ну и что? Проезжал. Мне уж по Плющихе и проехать нельзя?
– Слышишь, Варенька,- закричала теща.- Он таскается на Плющиху!
– Не таскаюсь, а вожу мимо мясо.
– Мясо! Знаем мы это мясо! Третьего дня в помаде домой заявился!
– В какой еще помаде?
– удивился Иван.
– В такой! В рыжей!
– Это не помада,- заступилась за мужа Варенька.- Это килька. Я нюхала. Рыбой пахнет.
– Рыбой! Знаем мы эту рыбу,- не сдавалась теща.- В рыбном магазине она работает, потому твой мужичок и рыбой пропах.
– Я портвейн килькой закусывал,- подал голос Иван.
– А почему он вдруг пить перестал?
– теща даже засияла, найдя наконец объяснение Ивановому странному поведению.- Ради нее... Плющихи, пить он перестал. Чтобы после работы ее в лес можно было возить. От инспекции он пить перестал.
Иван даже вытаращил глаза от такой наглости.
– Ах ты, старая карга!
– закричал Иван, терпение его лопнуло.- Ради тебя я пить бросил! Ради тебя хожу весь вечер трезвый, как дурак! Сковородку ей еще купил!
– Получай назад свою сковородку!-теща схватила сковородку с жареной картошкой и швырнула ею в зятя. Сковорода просвистела мимо уха Ивана, ударилась в стену и обсыпала Синицына картошкой, словно конфетти.
– Мама!-закричала дочь.- Ты убьешь его!
– Одним кобелем меньше станет,- прошипела теща, уклоняясь от летящей назад сковородки.- Трезвый он пришел... Нашел дурочку. Новую жизнь начал... Знаем мы эту новую жизнь... Я сразу почуяла, тут что-то не так...
...Поздно вечером Иван сидел на пустыре возле "Маруси" в кругу самых стойких приятелей и рассуждал на тему искусства.
– Конечно, искусство нужно людям,- говорил Иван Синицын.- Театры там всякие, романы, кроссворды... Чтобы человек поломал голову в свободную минуту. Но только не кино. В кино все уж очень ясно. Даже до тещи дошло, что к чему.
– Жизнь, она и без кина интересная,- заметила Маруся, высовываясь из пивточки.- Не соскучишься. Мальчики, закрываемся, давайте кружки!
– Это уж точно, не соскучишься...
"Мальчики" философски закивали плешивыми головами и стали торопливо допивать пиво. Каждый из них вот уже, наверно, лет пять не был в кино, а теперь, после Иванова рассказа, не собирался идти туда вовсе.
Наконец-то пивная практика получила свою искусствоведческую теорию.
КУЛЛАН-1
– Сегодня выбрасывали бананы,- сказала жена.
– Да?
– спросил я профессионально заинтересованным голосом, хотя из всех проблем меня меньше всего интересовала проблема бананов.