Стопроцентный американец (Исторический портрет генерала Макартура)

Кузнецов Леонид Михайлович

Казалось, "клещи" должны сработать безукоризненно. Но... Были ведь еще конкуренты. Конгрессмен назначил трех директоров школ для ведения отбора среди желающих попасть в Вест-Пойнт. Мать Макартура не поскупилась, и в совете появился еще один специалист по определению "достойнейшего в Вест-Пойнт". У него-то до самого наступления экзаменов Дуглас брал уроки и прошел курс химии, физики, алгебры, английского, истории. Вторым репетитором была в эти дни мать. Но уже по своим собственным психологическим, моральным дисциплинам.

Наконец наступило утро дня, ожидаемого с надеждой и страхом. Сейчас трудно сказать, выдержал бы он экзамен, если бы не мать. Нет, нет. Она не перекрестила его

и не постучала костяшками пальцев по дереву. На ступеньках муниципалитета, перед дверью в экзаменационный зал, она сказала сыну: "Дуг, ты победишь, если не дашь волю нервам. Ты должен верить в себя, мой сын, или никто больше не поверит в тебя. Верь в себя, полагайся на себя, рассчитывай на себя и даже если ты сейчас не преуспеешь, знай: ты сделал все, что мог. Теперь иди".

Сын победил. Газета "Милуоки джорнэл" под заголовком "Он пойдет в Вест-Пойнт", не жалея слов и красноречия, рассказала о том, как Дуглас Макартур блистал знаниями, эрудицией, умом, в результате он набрал 700 очков из 750 возможных - победа над 12 соперниками! Триумф! Дуглас Макартур получил свой самый счастливый шанс. По крайней мере, в этот период жизни. Успех помог преодолеть личную трагедию (а в его возрасте случившееся иначе не назовешь): девушка, любви которой он так желал, которой писал стихи, клялся в вечной верности, ради которой обещал пойти на все, дочь сенатора, мгновенно отвела свои глазки от юноши в фланелевых брюках и пиджаке в тот самый момент, когда перед ней появились бравые молодые офицеры, прибывшие на побывку. Это действительно была трагедия. Но и стимул. Он еще больше подогрел желание надеть мундир - вот ведь какие преимущества даже в любви дает он. ("Что всего более уважает женщина в своем спутнике? Работника? Нет, воина".)

Вскоре уже дочь сенатора принялась писать ответные стихи. Но было поздно. Дуглас Макартур обрел цену, которую мгновенно осознал и не хотел разменивать на сантименты прошлого, пусть недавнего.

Вест-Пойнт понравился сразу. Все показалось необыкновенным, когда 13 июня 1899 года он сошел с поезда: кирпичное здание вокзала с высокой, вытянутой вверх крышей, потом "площадка" (плац) - широкое поле, заканчивающееся берегом реки Гудзон. С другой стороны плаца - вершины, покрытые густым лесом, с удивительными названиями - Нос Энтони, Король Буря, Медвежья гора. Перед площадкой строгие здания и монумент. Дом начальника училища выделялся своей белизной. Казармы курсантов располагались в мрачноватых строениях, сооруженных в готическом стиле, стены их из серого гранита. А вот аллея - место гуляния и свиданий.

В 1987 году в Вест-Пойнте началось переоборудование учебных и жилых корпусов. Оно стало возможным после приобретения колледжа "Лэдиклифф", долгие годы "поставлявшего" невест курсантам академии, ибо это был женский колледж. Теперь на его территории площадью 16 акров расположились административные органы, библиотека, музей. Реконструкторы, однако, постарались сохранить внешний вид академии: в частности, при ликвидации печей и каминов над крышами оставили кирпичные трубы. Конец перестройки, которая, по первоначальной смете, стоила 48,2 миллиона долларов, был запланирован к 1991 году. Она включает создание лабораторий, в которых курсанты будут иметь дело с лазером, овладевать самой передовой техникой.

Вест-Пойнт возник по решению американского конгресса в 1802 году. До сих пор своим внешним (несмотря на перестройку) обликом и внутренним миром он обязан полковнику Сильванусу Сэйеру, возглавлявшему академию с 1817 по 1833 год. После второй мировой войны в его стены вошли иностранцы, в основном из развивающихся стран. С 1976 года в Вест-Пойнт стали принимать девушек.

Вест-Пойнт считается душой американской армии.

Так, по крайней мере, говорят и сами выпускники академии, что вполне естественно, и не кончавшие этот "военный университет" историки, журналисты, писатели. Правда, среди них нет такого единодушия, которое царит у большинства сыновей альма-матер на Гудзоне. Одни восторгающиеся Вест-Пойнтом считают эту душу безгрешной, вызывающей всяческое восхищение, другие, напротив, находят в ней изъяны, которые налагают свою печать на облик военного организма США, и прежде всего на личный состав вооруженных сил.

На какого молодого человека, надевшего мундир курсанта, не произведут впечатление обращенные к нему следующие слова начальника академии:

"Кодекс военного, который вы всегда храните в сердце, дарован нам еще раньше рыцарских времен и рыцарства. Он выдержит испытания по сравнению с другими сводами этики или философии"?

Затаив дыхание Дуглас слушал:

– Ни у кого не должно быть сомнений в том, что война - это явление нашей нравственной жизни. Она играет свою роль в психологии человечества, как религия, правосудие, поэзия, искусство, промышленность, политика, свобода. Война есть одна из форм нашей добродетели. Поэтому изучать ее мы должны во всеобщем сознании, а не только на полях сражений...

Дух захватило от восторга и желания как можно быстрее вникнуть в суть этих мыслей Прудона, облачиться в столь необычную "форму добродетели". Однако за восторгом последовало нечто неожиданное.

Сразу же, с триумфом пробившийся в святая святых, каким Макартур представлял Вест-Пойнт, он почувствовал себя в аду. Его взялись "отесывать" старшекурсники. Более ста приемов и методов, передаваемых из выпуска в выпуск, сохранявших первозданную "прелесть" и "обогащенных" достижениями цивилизаций, чтобы обломать "зеленого", насчитывалось у "воспитателей". Их воспитание граничило с пыткой. Поначалу Д. Макартур объяснял проявляемую по отношению к нему жестокость тем, что отец, усмирявший филиппинцев, занял видное место в генеральском корпусе. Затем - постоянным присутствием матери{5}. Он даже просил ее уехать (действительно, иногда родительская забота выходила Дугласу боком, его сразу прозвали "маменькин сынок", кличка сохранилась за ним даже после окончания академии - вполне, впрочем, справедливо, потому что мать до конца дней своих активно участвовала в продвижении сына по службе).

И все-таки не здесь главные причины бед, обрушившихся на Дугласа. Если быть справедливым, каждый новичок (как, кстати, и в учебных заведениях других стран) независимо от происхождения, родственников, связей в той или иной форме проходил "вторую академию".

Те, кто "подгонял курсанта под своего" (у американских ребят такая подгонка называется "школой без кошачьих глаз", когда во мраке из людской ненависти даже кошка слепнет), не знали пощады. Иногда дело доходило до того, что он терял сознание. Этот здоровяк, спортсмен!

Однако каким-то образом (некоторые биографы прозрачно намекают на мать Макартура) сведения о жестоком обращении с новичками дошли до самого высокого военного начальства. Оказавшись в деликатном положении, оно приказало провести расследование. Потом началось разбирательство, по форме напоминавшее суд. В качестве главного свидетеля выступал Дуглас Макартур. Но, признавая, что его избивали, пытали, оскорбляли, Д. Макартур не назвал имен обидчиков. Ему грозило исключение из Вест-Пойнта. Тогда маменькин сынок выступил на следствии с речью, от которой многих прошибла слеза. Его помиловали. Но... лишь после того, как докопались до фамилий главных закоперщиков, которые организовывали травлю, а по их словам, "воспитание" новичков.