Стороны света
Шрифт:
В этот раз они дрались на мечах, потому Наклетен отделается лишь только первой кровью. Это случилось достаточно быстро. Уголек резнул по ноге сопернику, когда ему надоел этот поединок.
Наклетен прохромал мимо нас в сторону шатра, где ночевал с любимой. А Уголек хмурый ушел к костру, где разливали вино.
В центре поля поединков появился мой брат, обнажив меч и приготовив щит для боя. И хотя его боялись те, кто стоял тогда у места поединков, там все же завязалась драка.
Настроение у меня тогда было неприкаянное, потому мне быстро все надоедало. Я оставил сестру наблюдать за происходящим, а сам пошел туда, где танцевали, пили и пели. Я уселся на пустой ящик
Полураздетые мужи и девушки, кто в платье, а кто и вовсе в одной рубахе, танцевали вокруг костра, под музыку, создаваемую шестью музыкантами. Хаотичные движения тел, раскрашенных огнем и тенью ночи черными, бело-оранжевыми и бурыми красками.
Танцы были излюбленным делом в нашей общине. В зависимости от того, какой танец танцевали, выбирались пары, или тройки и так далее. Существовали, к примеру, боевые танцы, в которых танцевали парами, чаще всего танцевали отдельно мужи от женщин. Потому что в этих танцах, партнеры били друг друга в грудь, по ногам и по рукам. Таким образом, заклиная друг друга перед боем, или же наоборот усмиряя друг друга после боя. Существовали танцы для очищения, который я и наблюдал в ту ночь. Здесь танцевали только парами, и только парень и девушка. Лучше всего было, если это двое возлюбленных. А иногда, что бы развлечь мужей, девушки направляли свои танцы на соблазнение. Как правило, после тяжелой работы, например строительства или охоты. А еще любили танцевать быстро и хаотично, безрассудно. Просто ради забавы и веселья.
– О чем призадумался? – спросила, садясь рядом со мной светловолосая Мора, протягивая мне рог с вином. Частота ее присутствия за последние дни превосходило частоту ее присутствия за всю мою жизнь, и это меня напрягало.
– Ни о чем, – ответил я, взяв рог, но, не отведав напитка.
– Невесел… как ночь темный. Выпей, станет легче.
– Нет желания, – ответил я, надеясь, что она отстанет от меня.
– Пойдем танцевать? – потянула она меня за руку, но я не дал ей меня потянуть дальше. Я встретился глазами с ее, в которых словно не было ничего. Лишь только пламя костра отражалось в темных глазницах.
Она отпустила мою руку, и приблизилась ко мне, положив руку на мое колено.
– Не хочешь, как хочешь, – сказала она.
– А ты, хочешь танцевать, или хочешь чего-то еще? – спросил я ее.
Она молчала и просто смотрела в бушующий чуть поодаль от нас огонь.
– Уже нет, я бы к озеру хотела, в воду, – сказала она, – да только страшно одной-то. Да и с тобой было бы приятно.
Эта идея мне понравилась только потому, что я тоже не прочь омыться и искупаться. Но мне не нравилось, что мне придется терпеть присутствие Моры, да еще и вместе с ней в воду лезть. Я боялся, что после этой прогулки, внучка воеводы может придумать себе что-нибудь, чего нет. Я не хотел, что бы она считала, что у меня есть к ней интерес. С другой стороны, я подумал, что… может я ей вовсе не нужен, и я слишком высоко себя ценю, и эта прогулка не принесет никаких плодов.
– Поехали, – сказал я, и поднялся с ящика, а следом за мной и улыбчивая Мора.
Взяв оружие и коней, мы покинули лагерь, оставив позади заинтересованные взгляды и двинулись по дороге в направлении к ущельям.
Спустя не слишком долгое время, которое мы промчались галопом, мы достигли озера. Темнота и звуки ночи не были столь выразительны, когда в ушах шумел ветер и стук копыт. А когда мы остановились и привязали лошадей недалеко от дороги, звуки стали громче, и казалось, что время суток, когда большинство живых спят, в разы громче, чем когда они бодрствуют.
Мы подошли
Девушка подошла к воде, раздавливая белые мелкие камешки сапогами. Она присела и тронула рукой воду. Я стоял позади, снимая ремень ножен, а затем снимая кирасу. Ее устройство было столь удобным, что ее можно было надеть и снять без труда самостоятельно. Я слышал, что некоторые Ренианские воины носили столь тяжелые и неудобные доспехи, что одевали их втроем.
Мора расстегнула ремни, развязала шнуровку сапог и быстро стянула их вместе с портянками. Затем сняла ремень на поясе, сбросив меч, а затем и кирасу. Я тем временем уже сбросил кольчугу. Следом же меня захлестнуло смущение… снимать штаны и рубаху, ибо я не представал ни перед кем без одежды…
Мора тоже сбросила кольчугу и сняла с себя штаны из кожи, стоя спиной ко мне. Луна отражалась от зеркально чистого озера тем самым давая хоть какой то свет. Темный силуэт женских обнаженных ног вырисовывался в лунном сиянии… это возбуждало, несмотря на то, что сама девушка мне не нравилась. Из под низа рубахи были еле видны круглые ягодицы. Вдруг рубаха начала подниматься с ягодиц, оголяя их, открывая мне спину и плечи. Рубаха упала на кучу одежды рядом, а девушка слегка повернула голову.
– Ты идешь? – спросила она.
– Да… я иду – ответил я, и снял всю оставшуюся одежду, набравшись смелости.
Мора не осмотрела меня с любопытством, чего я ожидал. Она пошла к воде, не глядя на меня. Она не стеснялась быть при мне обнаженной, но и старалась, как мне показалось, не ставить меня в не ловкое положение тем, что рассматривает меня.
– Прохладно, – сказала Мора, войдя в воду по колено, и опрокидывая волосы с груди на спину, а затем собрала их в шишку.
Я тоже вошел в воду, но остановился позади внучки воеводы, потому что не мог одолеть смущение, в отличие от нее. А Мора, скорее всего, это поняла и потому снова сняла напряжение с ситуации тем, что прошла дальше в воду. Я тоже постарался быстрее войти в воду по пояс, что бы девушка невидела моей реакции на ее обнаженное тело.
Вода на самом деле была прохладной. Обычно в этом озере вода была в разы холоднее, ведь это практически горное озеро. А в тот раз вода была, можно сказать, очень теплой.
Дыхание захватывало, но через мгновения я привык к прохладной воде и смог даже расслабиться. Я глядел в черную воду, которая на самом деле прозрачная, и у берега видно дно, а там, где глубоко вода приобретала бирюзовые оттенки. Но ночью она была черной и непроглядной.
Мора подошла ко мне, лицом ко мне, закрыв грудь руками. Внутри меня было одновременно и желание рассмотреть ее… прикоснуться, однако, она меня так раздражала, что мне одновременно хотелось уйти обратно на берег одеться и уехать. Я отступил в сторону и оторвался ногами от песочного дна, проплыв немного подальше от девушки.
А когда остановился, и развернулся, что бы посмотреть, где она, увидел, что она распустила волосы, кончики которых опустились в воду, а затем посмотрела на меня, но я не мог разглядеть, что на ее лице. Я вернулся к ней, твердо для себя решив, что она меня все же раздражает, чем возбуждает.
– Как ты? – спросил я, вздрогнув от того, что мокрые пряди моих волос сбрасывали с себя воду и щекотали мне спину.
– Хорошо, – ответила она, все так же закрывая грудь, – спасибо, что составил мне компанию. Я не хотела оставаться в лагере… смотрят на меня некоторые. Меня злит, и не по себе.