Стоя под радугой
Шрифт:
Ну что ж, завтра 4 ноября, день всеобщего голосования. (Мама Смит сыграла первые аккорды песни «Великий добрый старый флаг».) Правильно, Мама, демократия в действии. Утром позвонила Ида Дженкинс, председатель местной женской политической фракции, чтобы напомнить всем женщинам: приходите обязательно, голосуйте, не оставляйте выбор исключительно мужчинам. И Мама Смит согласна – не забывайте, наша Мама Смит была суфражисткой, отстаивала наше право голосовать, и мы ею очень гордимся. Позже обещали заскочить Бесс и Ада Гуднайт, спеть «Бонго, бонго, бонго, бонго, не уеду я из Конго». Хотя ума не приложу, какое отношение к выборам имеет эта песня… Может, они ошиблись?
А теперь позвольте спросить: вас когда-нибудь ударяло током при замене предохранителей? Если да, то следующая реклама для вас. Пользуйтесь предохранителями «Роял кристалл» со стеклянным противоударным наконечником. Это безопасней, чем лампочку поменять. Спрашивайте заодно и рождественские гирлянды «Роял». Все вышеперечисленное можно купить в магазине Уорренов «Инструменты». Кстати, об Уорренах, вчера мы с Мамой Смит были в гостях у нашей новобрачной Нормы Уоррен, которая провела для нас экскурсию по своей кухне. У нее новый обеденный столик «Формика» с табуретками – невероятно яркий и веселый. Она говорит, что цвета есть разные – желтые, голубые, зеленые, но у Нормы – вишневый. (Мама Смит сыграла «Жизнь моя – тарелка вишен».) Все верно. Норма в восторге: его очень легко содержать в чистоте, провел влажной тряпкой – и готово. Все говорят, это мебель будущего, и я в это верю! Когда Норма постелет красно-белый линолеум, ее кухню можно будет демонстрировать всему Среднему Западу в качестве эталона!
Не садитесь!
Норма и Мак были женаты всего ничего – меньше четырех месяцев, но Норма уже вовсю наслаждалась ролью жены и хозяйки. Ей ужасно нравилось обустраивать свой домик, особенно радовала кухня, которую она вылизывала так же страстно, как Мак – свой новый автомобиль «Нэш рамблер». Через несколько недель грядет их первое Рождество в новом статусе супругов, и Норма приняла важное решение. Обсудив его с Маком, она позвонила матери сообщить волнующую новость.
– Здравствуй, – сказала Ида.
– Мам, знаешь что? В этом году я хочу всех пригласить на рождественский ужин к нам!
– Кого это всех?
– Тебя, папу… Других Уорренов: тетю Герту, дядю Лодора, тетю Элнер и дядю Уилла. Всю семью. Правда, здорово?
– Это очень мило с твоей стороны, детка, но мне кажется, ты не подумала. – Ида тщательно взвешивала каждое слово.
– Подумала.
– Норма, как ты рассадишь такое количество гостей? У тебя нет нормального обеденного стола.
– Очень просто, не обязательно формальный ужин устраивать. Все блюда поставим в углу кухни, каждый будет подходить с тарелкой и класть себе что захочет – как на фуршете. Мак сказал, он сдвинет карточные столики в гостиной, и мы накроем их простыней.
В английском языке не хватило бы слов описать, насколько Ида Дженкинс не хотела принимать пищу с карточного стола, накрытого простыней, но чувствовала, как много это значит для Нормы. Навалившись на телефонный столик, дабы прочнее
– Хорошо, дорогая, если хочешь, давай. Уверена, что получится славно.
Когда все приглашенные на рождественский ужин пообещали прийти, Норма вдруг сообразила, что больше чем на двоих она никогда в жизни не готовила. Возможно, соорудить праздничный ужин на десятерых – не так-то просто, а она хотела, чтобы все получилось идеально. Она позвонила Соседке Дороти, и та помогла ей продумать меню до мелочей. Чтобы не допустить ошибки, она составила список: что в какой момент сунуть в духовку, когда вытащить, когда картошку ставить, сколько минут жарить отбивные, сколько минут томить подливку, когда разогреть четыре банки горошка и булочки.
Почти всю неделю до праздника Норма провела в кухне, репетируя. Один день потратила, чтобы убедиться, что работают все таймеры, вся утварь на местах и готова к использованию. Она решила переложить горошек из банок в блюдо с крышкой, а банки выбросить. Это, конечно, жульничество, но известно, что скажет мать, увидев банки. Сто раз уже слышали: «Только бродяги да бомжи едят консервы». Мак наблюдал, как она выставляет таймеры, ходит со списком взад-вперед от плиты к холодильнику, притворяясь, что носит продукты, и говорит сама с собой. У нее было такое напряженное лицо, что муж пожалел ее и спросил:
– Могу я как-то помочь?
Она подняла на него глаза:
– Да, не пускай никого в кухню, особенно маман. А то она встанет и будет смотреть. Я и без того буду на нервах. Просто развлекай гостей, пока я не выйду и не скажу: «Ужин на столе, идите ешьте».
– Ужин на столе, идите ешьте?
– Ну, может, не такими словами, может, я скажу «Кушать подано» или что-то вроде того, но когда я позову, ты всех заставишь встать, взять тарелки и прийти сюда. Но не раньше.
– О’кей.
– Просто молись, чтобы я ничего не сожгла и не уронила.
– А хоть бы и сожгла, что с того? Это же не конец света, а всего лишь ужин.
– Всего лишь ужин? Всего лишь? Так ты считаешь, что все мои мучения – пустое? Провести первое Рождество в собственном доме – это для тебя ничто?
– Нет, я другое имел в виду. В смысле, если ты даже испортишь что-нибудь, это не конец света, всем будет плевать.
– Всем плевать?
Мак понял, что роет себе яму, и попытался выбраться:
– Но ты ничего не испортишь. Все будет по высшему разряду.
– Тебе легко говорить. Сам бы попробовал на десятерых приготовить.
В субботу, за целую неделю до ужина, Норма вычистила дом сверху донизу. Когда Мак вернулся днем домой, она встретила его на пороге с щеткой в руках:
– Мак, не садись на диван и стулья, и по ковру не ходи, и постарайся не пользоваться туалетом.
Так Мак понял: когда Норма нервничает, ей лучше не перечить.
Рождественская витрина
Сегодня день суеты. Дороти напекла пятнадцать дюжин имбирных печений в виде человечков, чтобы на праздники хватило, Бобби спустил с антресолей елочные украшения, а Бетти Рэй и Мама Смит маскировали зубочистки под елочки для стола. Около пяти тридцати пришел Док с огромным мятным леденцом-тростью, щеки его горели от мороза и двух стаканчиков яичного ликера приличной крепости. Перед этим они с Эдом и друзьями по старой традиции устроили в парикмахерской небольшой предрождественский мальчишник, и поэтому он был во всех смыслах на подъеме. Через несколько дней домой вернется Анна Ли, а сегодня они идут в город выбирать елку.