Стоя под радугой
Шрифт:
– Удивительно, что этого не случилось раньше. Мне жалко Бетти Рэй, однако без него ей будет гораздо лучше.
Со временем стало ясно, что Хэмм и его друзья не вернутся. Бетти Рэй поблагодарила мать за поддержку и сказала, она справится, да и Альберта за ней приглядит, а Минни нужно возвращаться в свой серебристый автобус. Бетти Рэй хотелось посидеть в тишине и собраться с мыслями. Никто не думает, что последний момент, последний взгляд на человека может на самом деле стать последним. Она не могла ни спать ни есть. Неведение, жив Хэмм или нет, было
Спустя месяц, отстояв странную службу в память Хэмма и четырех его помощников, Бетти Рэй вошла в дом и вдруг осознала, что больше его не увидит. Ей хотелось одного – умереть. И если бы не дети, она бы, может, так и сделала. Но Хэмм Младший, обожавший отца, тяжело переживал утрату, и Бетти Рэй не могла лишить его еще и матери.
После того как Хэмма объявили мертвым, популярность Бетти Рэй взлетела до небес, все ей сочувствовали, все стремились поддержать. А Вита Грин страдала в одиночестве. Но в отличие от Бетти Рэй она понимала, сколь опасной стала политика и сколь безрассуден был в последнее время Хэмм, а потому Вита почти не удивилась подобной развязке. Но горе ее от этого меньше не стало.
Из уважения к его семье она не пошла на церемонию, а устроила дома собственное прощание. Люди, знавшие об их отношениях, старались как-то помочь, но помочь обеим женщинам могло только время.
Времени, как и терпения, у Джейка Спарлинга было хоть отбавляй. Некрасивый, с красным рябым лицом, Джейк был предан делу розыска, как большинство мужчин бывают преданы семье.
Хотя поминальную службу отслужили, но тел так и не нашли, ни одного. И дело это Джейк считал не раскрытым. Джейк Спарлинг, один из лучших криминалистов страны, поклялся не сдаваться, пока не поймет, куда делся Хэмм Спаркс. И кто за этим стоит. Джейк был известен своей бульдожьей хваткой. Он будет копать, пока не докопается, сколько бы времени это ни заняло.
Тетя Элнер приходит в ярость
Лютер Григгз, задира, когда-то третировавший Бобби Смита, обитал в трейлерном парке позади почты; у него был сын, такой же злобный, как его папочка в этом возрасте. Многие годы тетя Элнер держала рыжих котов, которых традиционно называла Сонни. Нынче утром Лютер Григгз Младший швырнул камень в очередного Сонни и попал ему в голову.
За четверть часа до полуночи тетя Элнер позвонила племяннице сообщить новость:
– Норма, я убила мальчишку Григгзов.
– Что?
– Я убила мальчишку Григгзов, прикончила, причем хладнокровно. Не нарочно, но так уж вышло. Скажи Маку, чтоб шел сюда и вызвал полицию.
– Тетя Элнер, что ты мелешь?
– Убила, да, отравила. Наверное, он уже лежит мертвый, и следы рано или поздно все равно приведут ко мне, так что лучше сразу сдаться и с этим покончить. Я пыталась прожить достойную жизнь, а кончилось все хладнокровным убийством.
– Тетя Элнер, слушай меня. Оставайся на месте и ничего не делай, хорошо?
Норма кинулась в спальню и затрясла мужа:
– Мак, вставай! Мак! Надо идти к тете Элнер.
Он пошевелился:
– Что стряслось? Ей плохо?
– Одевайся. Она
– Как – убила?
– Не знаю, Мак. Она в истерике. Говорит, отравила его. Давай одевайся, пока она не вызвала полицию.
Мак натянул брюки прямо на пижаму, Норма схватила пальто.
Элнер ждала их на крыльце, заламывая руки:
– Я понимаю, что опозорила семью! Не знаю, как я могла такое сотворить.
Мак отвел ее в дом:
– Тетя Элнер, сядьте и расскажите, что произошло.
– Про меня во всех газетах пропишут. Как думаете, наручники мне наденут? Бедный старина Сонни лежит с проломленной головой, а хозяйка его отправится в тюрьму или, может, на электрический стул. – Элнер была на грани помешательства.
– Тетя Элнер, ну-ка успокойтесь. Что случилось?
– Наверно, я сошла с ума. Может, сослаться на помешательство, как думаете?
– Что вы сделали?
– Ну, хотела отомстить за Сонни. Поймать-то я его не поймаю, что ж, думаю, делать? Решила – заманю на веранду и оттреплю за уши. Вот и приготовила мороженое. Ох, надо было на этом и остановиться. Но у меня оставалась целая гора старого шоколада с истекшим сроком годности, я его растопила и полила мороженое, получился фадж.
– И все?
– Еще немного жидкого дезодоранта для мужчин.
– Все?
– Нет.
– Что еще?
– Полчашки средства для мытья плит. И зубным порошком посыпала сверху, он на сахар немного похож.
Норма не могла сдержаться:
– О боже!
– Постой, Норма, – сказал Мак. – Это все, тетя Элнер?
Норма смотрела на мужа как на сумасшедшего:
– По-твоему, этого мало? Да этого хватит угробить целую семью!
Тетя Элнер сказала:
– Об этом я как-то не подумала, – всплеснула руками Элнер. – Считаешь, он мог отнести угощение домой? Может, они все лежат в трейлерном парке мертвей мертвого? Теперь я, выходит, массовый убийца!
Мак сказал:
– Тетя Элнер, угомонитесь. Начните с самого начала. Расскажите, как все было.
– Я приготовила фадж… И подождала, пока не увидела, как он крадется по саду. Потом позвала: «Иди сюда, малыш, я тебе угощеньице приготовила». Думала, он только попробует, тут я его и схвачу, а он цап всю тарелку и дал деру.
– Когда это случилось?
– Сегодня утром.
– Что же вы так долго ждали, прежде чем нам сказать?
Тетя Элнер помотала головой:
– Наверно, когда такие вещи делаешь, преступный образ мыслей берет верх. Думала, мне это сойдет с рук. Надо было сразу признаться. А теперь вот я целую семью прикончила.
– О боже! – схватилась за голову Норма. – Надо позвонить хорошему адвокату, да, Мак? Так ведь поступают в подобных случаях?
– Никому мы звонить не станем. Наверняка он жив-здоров.
– Мак, в таких делах не гадают. Мы имеем дело с убийством. Отправляйся посмотри на мальчика. Может, нам всем придется удариться в бега.
– Господи, ладно, но это глупо.
– Мак, обещай, что не вернешься, пока не убедишься, что мальчик ходит и разговаривает.
– Да ладно, ладно.
Дверь приоткрылась, Лютер Григгз сперва выглянул в щелку, потом выставил в проем ружье: